Незабвенный граф С.С.Уваров, который возглавлял Министерство просвещения Российской империи в 30-40-х годах XIX века и которого называли “гасителем просвещения”, любил говорить: “Я бы хотел, чтобы русская литература прекратила свое существование, тогда я, по крайней мере, смогу спать спокойно”. Сдается мне, что нынешний глава Минобрнауки Дмитрий Ливанов в душе готов произнести эти же слова, заменив словосочетание “русская литература” на “Российская академия наук”. Во всяком случае, его деятельность на нынешнем высоком посту именно на это и направлена, и титул “гаситель науки” вполне ему соответствует.
Глава кабинета министров, тоже Дмитрий, в речи на заседании Правительства РФ 27 июня отметил, что “система управления академией сложилась в 30-е годы прошлого века и уже не соответствует нынешним реалиям”. Диагноз в целом верный, вот только предлагаемые меры исправления ситуации сродни лечению головной боли с помощью гильотины.
Заметим, что автор данных строк никогда не был сотрудником РАН и ныне работает лишь в одном вузе, а следовательно, высказываемые здесь соображения не несут печати “казенного” и тем более “квасного” патриотизма.
Одна из главных идей законопроекта о реформе РАН — объединение трех академий в одну. Не знаю, чем руководствовались его авторы — то ли церковным каноном “бог троицу любит”, то ли популярным рекламным роликом “3 в 1”, то ли еще чем. Однако грамотно было бы сначала задуматься над тем, что разумно соединять в единую структуру, а что нет. В нашем случае налицо непонимание того, что есть наука. Ибо РАМН и РАСХН, которые собрались присоединить к РАН, на самом деле (не в обиду им будет сказано!) считать академиями наук нельзя хотя бы потому, что и медицина, и сельское хозяйство — это не науки, а разновидности ремесла (подробнее см. “Поиск” №10-11, 2012, “Называйте правильно!”). Присоединять к РАН эти две российские академии — все равно, что прилить к литру коньяка литр вина и литр пива и надеяться, что крепость получившегося напитка будет больше крепости исходного. Кстати, помимо перечисленных трех государственных академий в России есть еще одна, пусть и менее известная широкой общественности, но не менее значимая по своему влиянию государственная академия — Российская академия ракетно-артиллерийских наук (РАРАН). Почему г-н Ливанов не пожелал и ее присоединить к РАН? Не знает о ее существовании? Или решил, что с людьми военными, коих в РАРАН — большинство, шутки плохи, зашибить могут? Или?..
В проектируемой министром и Ко “академии” предполагается единый статус для всех ее членов — все будут академиками, в результате чего сам титул “академик” обесценится: ведь с учетом числа нынешних членов РАН, РАМН и РАСХН таковых станет как минимум пара тысяч. Ценность же любого титула, как известно, прямо связана с числом его носителей. К примеру, в первые годы Советской власти в СССР был фактически один-единственный орден — Красного Знамени (с 1918 по 1924 год — орден “Красное знамя” РСФСР), которым тогда награждали едва ли не в виде исключения. В 30-е же годы XX века, когда его трижды — после разгрома Красной Армии в Польше, подавления Кронштадтского и Тамбовского восстаний — “раздавали” чуть ли не корзинами, он потерял свою ценность даже среди офицерского состава, не говоря уж о генеральском. Нечто похожее потом произошло и со званием Героя Советского Союза, когда его стали давать не только за подвиги, но и к “юбилеям” государственных деятелей (Л.И.Брежневу третью Звезду Героя вручили даже в обычный день рождения — в дополнение к праздничному торту). Тут уместно вспомнить, что в конце 70-х годов XX века в АН СССР было всего-то 250 академиков и 415 членов-корреспондентов, хотя СССР и по размерам, и по населению был существенно больше нынешней РФ. Ныне в РАН наряду с действительно значимыми учеными, имена которых на слуху благодаря именно их научным достижениям, есть и явный балласт из разного рода так называемых “организаторов науки”, избранных в нее не за научные заслуги, а за высокие должности. И когда высшие лица России критикуют РАН за неэффективность и даже за непрофессионализм, хочется им напомнить, что одна из причин критики — наличие в ней вышеуказанных “научных деятелей”. При нынешней “двухуровневой” иерархии членства они рискуют навсегда остаться членами-корреспондентами, в рамках же новой академии их автоматически уравняют в научном статусе с настоящими учеными. Так что не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, кому выгодна вышеуказанная уравниловка.
Далее, титул “академик” в новой РАН перестанет быть пожизненным и неотчуждаемым. В советскую эпоху академика можно было отстранить от всех занимаемых должностей, отправить в ссылку, упечь в тюрьму и даже к стенке поставить, но НЕ лишить академического звания. Малоизвестный факт: после отправки Сахарова в ссылку из ЦК КПСС поступило предложение лишить его этого самого звания, и на закрытом заседании Президиума АН СССР прозвучал вопрос: “А прецеденты такого рода в мире есть?”. Академик П.Л.Капица отреагировал на него репликой: “Конечно. В 1933 году Адольф Гитлер приказал изгнать из Прусской академии наук некоего Альберта Эйнштейна”. После такой фразы члены президиума помолчали минут пять и разошлись.
Если принять вышеуказанное положение, то возникает весьма непростая проблема — за что и как лишать академического звания: ведь ни о том, ни о другом в законопроекте ни слова. Однако с учетом реально существующей в РФ жесткой административной системы, а также того, что и АН СССР, и РАН весьма часто оказывались в оппозиции к ней, весьма велика вероятность, что из новой академии будут изгоняться именно неугодные власти личности. Тем более что управлять сим процессом будет некое правительственное агентство, в которое вряд ли попадут подлинные ученые. Причина проста: административная система не терпит самостоятельно мыслящих людей, и этот порок ее в принципе неизлечим.
Что до предложения об установлении всем членам будущей академии стипендии в размере как минимум 100 000 рублей в месяц, то когда я слышу, что предлагают, — обеими руками “за”, но когда узнаю, кто предлагает, — категорически “против”. Ибо прекрасно известно подлинное отношение российской власти к науке как к пасынку или падчерице (это еще мягко сказано). Такую инициативу со стороны Правительства РФ нельзя рассматривать иначе как попытку откровенного подкупа РАН, рассчитанного, прежде всего, на основной ее контингент — членов-корреспондентов (стипендия которых 25 000 рублей в месяц). И если сия почти фантастическая стипендия и впрямь будет установлена, убежден, что уже только поэтому в новую РАН косяками потянутся беспринципные проходимцы от науки с высокими должностями, главной целью которых станет именно получение этой самой стипендии, а не служение науке. Те же, кто действительно нужен РАН для поднятия ее научного престижа и научного авторитета на мировой арене, при таком положении дел однозначно в нее не попадут: “талантам надо помогать, бездарности пробьются сами”. Впрочем, настоящим ученым, не мыслящим себя вне науки и умеющим ее делать, такая стипендия по большому счету и не нужна. Необходимы иные формы поддержки их деятельности.
Заставляет задуматься ряд загадочных моментов, связанных как с разработкой законопроекта, так и с внесением его в Госдуму. Почему его разработка велась в глубокой тайне и о ней ни сном ни духом не ведал даже Президиум РАН? Случайно ли то, что он появился в Госдуме именно перед отпускным сезоном? Почему Правительство РФ намеревалось “протолкнуть” его через Госдуму сразу в трех чтениях, и лишь благодаря фракциям КПРФ и “Справедливая Россия” сей процесс удалось хоть немного, но затормозить? И наконец, на каком основании его разрабатывал глава Министерства образования и науки, причем без участия хотя бы президента РАН? Российская академия наук ведь не подотчетна Минобрнауки. Можно ли представить себе, чтобы, скажем, министр обороны РФ готовил какой-либо законопроект для Минтранса, для того же Минобрнауки или даже для Минсельхоза? Нет, конечно. Странные эти обстоятельства никем из представителей российской власти до сих пор не прокомментированы.
Реформа РАН назрела и необходима — с этим, думаю, не станут спорить ни те, кто хотел бы вознести ее до небес, ни те, кто хотел бы втоптать ее в грязь. Вопрос в том, как эту реформу проводить. Для автора этих строк совершенно очевидно, что реформа РАН, которую предлагает Правительство РФ, — откровенная и преступная глупость. Убежден: РАН, как и ранее, должна быть самостоятельной академией. Равно как и РАМН, и РАСХН. Это — главное, тут нечего реформировать.
Позволю себе высказать соображения по поводу того, что надо делать; как делать — уже прерогатива Общего собрания РАН и ее президиума.
Прежде всего, стоит помнить одну чрезвычайно важную для любой организации фразу, которую приписывают И.В.Сталину: “Кадры решают все”. К РАН это относится как ни к какой иной научной структуре. Подбор ее кадров должен проводиться исключительно по личным научным заслугам соискателей академического титула, но не по их должностям, титулам, наградам и прочему, к науке обычно отношения не имеющему. Делаться это должно сочетанием двух ключевых методик — наукометрической и экспертно-оценочной, причем эксперты — видные ученые, у которых высоки личные наукометрические показатели, но опять-таки не должности. В число этих показателей должны входить ассортимент публикаций (монографии, статьи, изобретения и др.), и решающую роль должно играть не их количество, а авторитетность изданий, где они опубликованы (в частности, импакт-фактор журнала), а также цитируемость этих публикаций в пересчете на соискателя и его личный индекс Хирша. Только по этим показателям и должен производиться первичный отбор претендентов на членство в РАН. Лишь после этого в дело может вступить экспертная оценка видными учеными, по результатам которой определятся те лица, за которых членам соответствующей секции отделения будет рекомендовано отдать голоса при тайном голосовании.
Стоит также вспомнить традицию предшественницы РАН и АН СССР — Петербургской академии наук, куда избирали именно ученых, а не государственных чиновников и разного рода “научное начальство”, как это очень часто имеет место сейчас. Бесстрастная статистика выборов в РАН свидетельствует о весьма печальной картине: реально на членство в РАН могут рассчитывать лишь так называемые руководители науки и образования, занимающие достаточно крупные административные должности. Случаи же избрания в РАН рядовых профессоров (то есть тех, кто эти должности не занимает) крайне редки. Причем даже среди тех, кто баллотировался в члены-корреспонденты РАН в XXI веке, доля этих самых рядовых профессоров весьма невелика: подавляющее большинство их считает участие в этих выборах пустой тратой сил и времени. Однако массированная критика РАН и обвинения ее в “научной импотентности” делает такое положение с избранием новых ее членов нетерпимым. Его нужно срочно менять. Скажу даже более: надо ввести некий мораторий на избрание в РАН тех, кто занимает хоть какую-то административную должность, или уж по крайней мере — отодвигать их при выборах на второй план. Иначе велика вероятность, что и в научной среде титул “академик РАН” обесценится.
…В своем романе “Зубр” Даниил Гранин, сравнивая академиков 20-х и 70-х годов прошлого века, написал весьма примечательную фразу: “В двадцатые годы академиков назначали директорами институтов, а в семидесятые директоров институтов назначают академиками”. Увы, это так. Ныне, в десятые годы века двадцать первого ситуация не лучше, чем в семидесятых, если не хуже. И перед РАН, на мой взгляд, поставлен не гамлетовский вопрос “Быть или не быть?” (ибо сама по себе академия-то останется, хотя бы в той форме, как предписывает законопроект, — де-юре ее не собираются ликвидировать), а вопрос “Погибнуть или, преодолев кризис, на всех парах устремиться вперед?”. Этот выбор, по моему убеждению, за самой РАН, а не за Правительством или даже Президентом России.
Олег МИХАЙЛОВ,
доктор химических наук, профессор
Казань
Нет комментариев