Многие годы Первая мировая война в российской историографии оставалась “забытой войной”. Ученые нередко давали взаимоисключающие оценки ее роли в ухудшении экономического положения России, в формировании негативных общественных настроений, в создании революционной ситуации, поскольку история военных действий и “гражданская история” тех лет существовали отдельно друг от друга.
Чтобы сократить “белые пятна” в историческом знании о войне, определившей ход всего ХХ века, Российский гуманитарный научный фонд два года назад провел целевой конкурс проектов междисциплинарных исследований “Россия в Первой мировой войне (1914-1918 гг.)”. По итогам экспертизы было поддержано восемь проектов. Научные коллективы изучали материалы из российских и зарубежных архивов, свидетельства о Первой мировой войне в российской и иностранной печати, в документальной, мемуарной и художественной литературе. Итогом этих исследований стали научные издания.
Что нового удалось внести в трактовку событий военных лет ученым? На этот вопрос ответили руководители нескольких близких к завершению проектов.
Ирина НОВИКОВА, профессор кафедры европейских исследований СПбГУ, проект “Россия в стратегии Первой мировой войны”.
— Участие России в Первой мировой войне поистине уникально. Вступив в войну на стороне будущих победителей, стран Антанты, Россия заключила сепаратный Брестский мир с проигравшей стороной — Германским блоком в тот момент, когда победа Антанты была не за горами.
Наше исследование исходит из того, что Великая война была, прежде всего, войной коалиций. И только в этом контексте может быть дана оценка роли, которую сыграла Россия в победе Антанты. В первом томе издания “Россия в стратегии Первой мировой войны” будут представлены основные аспекты участия России в войне как члена Антанты. Например, Францию можно назвать главным союзником России, и история стратегического взаимодействия этих двух стран позволяет понять, насколько тесно были взаимосвязаны два главных фронта Первой мировой войны — французский Западный и русский Восточный. История этого взаимодействия начала обрастать мифами еще до того, как закончилась война. Сегодня есть хорошая возможность очистить ее от этих мифов и понять сильные и слабые стороны русско-французского союза и в целом системы взаимодействия союзников по Антанте.
Мы впервые провели сравнительный анализ стратегий двух империй — Российской и Британской. Традиционные соперники на протяжении большей части XIX века, они объединились ради достижения общей цели — недопущения германского доминирования. Несмотря на выход России из войны в марте 1918 года, ситуация на ее территории продолжала оказывать влияние на выработку и принятие решений по вопросам военной стратегии в Великобритании вплоть до окончания войны. Связи с Россией не были прерваны и поддерживались через неофициальных агентов. И даже после заключения Брест-Литовского мирного договора в Англии рассматривали варианты ограниченного сотрудничества с советским правительством в деле противодействия Германии, возможности возвращения России в войну. Территория бывшей Российской империи превращалась в объект борьбы противостоявших в войне блоков.
Новое в нашем исследовании — попытка обобщить и сопоставить опыт сотрудничества России с каждым из своих союзников, выявить его особенности.
Во второй том вошел материал, позволяющий понять, какое место занимала Россия в стратегии коалиции Центральных держав. Без знания этого мы не ответим на главный вопрос: какую роль сыграла наша страна в Первой мировой войне? Мы можем оценить военные усилия России, но их подлинный смысл откроется нам только тогда, когда мы посмотрим на линию фронта глазами наших противников. Каждый из членов этой коалиции имел свои цели в отношении России и собственные представления о том, каким путем эти цели могут быть достигнуты. Наше исследование позволяет раскрыть механизмы принятия стратегических решений в рамках австро-германского блока, процесс выработки совместной стратегии, ту роль, которая в рамках этой стратегии отводилась Восточному фронту, — и в итоге сформировать более объемное видение российского вклада в достижение победы стран Антанты над Тройственным союзом.
Альберт НЕНАРОКОВ, руководитель группы Центра политической и экономической истории России Российского независимого института социальных и национальных проблем, проект “Первая мировая война в оценке ее современников: власть и российское общество”.
— Мы поставили задачу впервые представить всю палитру общественного мнения по самым главным проблемам, порожденным Первой мировой войной, познакомить читателя с дискуссиями, то и дело вспыхивающими в самых разных слоях и группах общества, сосредоточив внимание на совокупности точек зрения, прежде всего, представителей власти, консерваторов, либералов и левых. Кажется, нам это удалось. Была определена основная проблематика споров и обсуждений, будораживших российское общество времен Первой мировой войны, намечены возникшие при этом точки пересечения. Привлекаемые в качестве источников тексты отбирались с учетом того резонанса, который они имели после их написания и публикации. Именно в работах такого рода, так или иначе, звучала непосредственная оценка текущего момента, его актуальных проблем и последних событий.
Борис АНАНЬИЧ, главный научный сотрудник Санкт-Петербургского института истории РАН, проект “Первая мировая война и конец Российской империи”.
— Итог нашего проекта — три тома (“Политика”, “Экономика”, “Февральская революция”). Изучив огромные массивы специальных исследований, проведенных за столетие в разных странах мира, коллектив авторов сосредоточился на наиболее дискуссионных вопросах войны, ее связи с революцией в России 1917 года. Что показало наше исследование? Первое: крах самодержавия — закономерный итог политического развития страны, уходящего своими корнями как минимум в конец XIX века. Непосредственными же причинами банкротства Николая II как императора огромной державы стали отказ от необходимых реформ и некоторые его личные качества. Столкнувшись с новыми сильнейшими вызовами, власть не сумела с ними справиться, не могла принимать своевременные и адекватные решения. Второе: наше исследование опровергает версии, что революция 1917 года в России — следствие заговора, происков враждебных России внешних сил. Противостояние власти и общества, достигшее апогея к 1917 году, вызвано объективным развитием политической ситуации, причем своя вина была и у власти, и у общества.
Вадим ПОЛОНСКИЙ, заместитель директора Института мировой литературы им. А.М.Горького РАН, проект “Политика и поэтика: историко-культурный контекст русской литературы в эпоху Первой мировой войны”.
— Мы изучали, какое отражение нашли военные события в русской литературе той эпохи на культурно-историческом фоне “серебряного века”. Мы вводим в научный оборот большой корпус новых или забытых литературно-исторических источников. Прежде всего, военных корреспонденций крупнейших русских писателей начала XX века. Эти тексты рассеяны по страницам газет, журналов, альманахов, в том числе провинциальных, крайне малодоступных и практически не известных специалистам. Речь идет о военной публицистике В.Брюсова, Ф.Сологуба, Андрея Белого, Л.Андреева, З.Гиппиус и др. Но далеко не только об этом. Был проанализирован и широкий круг отечественной периодики в целом — от респектабельных столичных газет до женских журналов, от элитарных художественных еженедельников до церковно-епархиальных изданий. Особое внимание уделялось исследованиям литературной образности в соотнесении с религиозно-философскими дешифровками исторических событий, с “иконографией” войны в искусстве, массовой плакатной агитации…
Картина освоения военной темы русской литературой оказалась крайне противоречивой и парадоксальной. С одной стороны, патриотический подъем первых военных месяцев сформировал набор устойчивых образов, клише и стереотипных стилистических решений (особо востребованными они окажутся в годы Великой Отечественной войны). С другой стороны, то, что по прошествии четверти века станет по-настоящему животворным для литературы, сумевшей сочленить общую идею и язык массового подъема с правдой простого человека в траншее, в годы Первой мировой порой не выходило за границы обычной риторики. Патриотическая бравурная лирика 1914 года тех же Брюсова, Сологуба или, скажем, Сергея Городецкого — отнюдь не вершинное достижение этих больших художников. Однако там, где военный опыт не ограничивался внешними идеологическими декларациями, а уходил вглубь, определяя пути трагического осмысления реальности на уровне надрывного мирочувствия и рожденного им стиля, русская литература оказывалась способной на истинные художественные обретения. Именно тогда, по выражению И.Бунина, литератор писал не “о войне”, а “войной”, погруженный в то, что Илья Эренбург в своей книге 1919 года “Лик войны” назвал “новым бытом и новым уютом на Лобном месте”.
Александр Розов, ведущий научный сотрудник Отдела фольклора ИРЛИ (Пушкинский Дом), проект “Первая мировая война в устном и письменном творчестве русского крестьянства. Новые материалы из собраний Пушкинского Дома”.
— В книгу, изданную по итогам проекта, вошли разнообразные материалы, интересные не только ученым, но и самому широкому кругу читателей. Из знаменитого Древлехранилища им. В.И.Малышева отобраны крестьянские письма, дневники и воспоминания о войне, письменные заговоры “от ранения”, “от пули”, “от ружья” и др., “святые письма” и тексты, сочиненные солдатами из крестьян в подражание церковным молитвам. Из Литературного музея Пушкинского Дома — почтовые открытки, фотографии, запечатлевшие разные военные эпизоды, хромолитографии, литографии, иллюстрирующие разные сражения и реалии военного быта, лубочные картинки. Заметим, что в первый год войны в период наивысшего патриотического подъема, авторами лубков были В.Маяковский, К.Малевич, А.Лентулов, Г.Нарбут и др. Всего в подготовленном издании более 250 различных иллюстраций — цветных и черно-белых.
В книге представлены нотные расшифровки магнитофонных записей песен из Фонограммархива. Из Литературного архива взяты тесты частушек и песен военного времени. Там же обнаружено 50 писем солдат с фронта, адресованных петроградским девушкам. Это мистификация З.Гиппиус, которая через газеты, подарки солдатам давала свой адрес. Всего ею было получено около 350 писем, некоторые из них были ею опубликованы в годы войны. Любопытно, что З.Гиппиус писала от имени девушек стихотворные письма — и большинство ответных солдатских писем также были рифмованными.
В библиотеке Отдела фольклора хранятся так называемые “лубочные сборники”, выпускаемые для простого народа. Это рассказы о войне и ее героях, очерки о победах русской армии и о великих полководцах, анекдоты, военная хроника, сведения об армиях союзников, песенники, сборники новейших частушек и т.д. Наряду с лубочными картинками эти дешевые книжки были очень распространены не только среди городского, но и среди сельского населения. В нашем сборнике приводится текст одного из лучших песенников, изданных собирателем фольклора В.Симаковым. Там есть как народные песни, так и стихотворения известных и малоизвестных поэтов. Многие из этих стихов стали песнями и вошли в устную традицию. Например: “Умер бедняга”, “Варяг”, “Плещут холодные волны” и другие. Все материалы публикуются впервые.
Подготовила Наталия БУЛГАКОВА
На снимке: На поле боя. Подвиг сестры милосердия Е.П.Коркиной. Литография с картины П.Петрова
Нет комментариев