Как известно, бывшую Российскую академию сельскохозяйственных наук теперь тоже величают РАН. Точнее, она стала Отделением сельскохозяйственных наук. В иерархии вроде снизила статус: была самостоятельная академия, стала одним из чертовой дюжины тематических отделений главной академии страны. А по сути — повысила. Не зря на первое же Общее собрание этого отделения приехали статс-секретарь — заместитель министра сельского хозяйства РФ Александр Петриков и заместитель руководителя Федерального агентства научных организаций Алексей Медведев.
Пленарное заседание открыл академик Геннадий Романенко, вице-президент РАН, и с ходу заявил, что не все ученые, в том числе и он, положительно оценивают как сам ФЗ №253 (о реформировании госакадемий), так и его выполнение. “Фактически не выполнено основное положение закона о присоединении РАСХН и РАМН к РАН. Очень сложно все идет, во многих случаях напоминая ликвидацию наших отраслевых академий. Мы всегда находим взаимопонимание и поддержку у президента и вице-президентов РАН, но, к сожалению, с отдельными управлениями и службами РАН, со вспомогательными подразделениями часто не находим общего языка”. Оказывается, до сих пор не решены вопросы постоянного размещения Отделения сельскохозяйственных наук, архива РАСХН, не передана или не закончена передача имущества академии… “Пятую комиссию принимали из РАН — всё считают: то медалей не хватало, то компьютеры у нас не устаревшие, а новые стоят… Мы — чужие для размещения в академических гостиницах, до сих пор не получили удостоверения членов РАН”. И признался: “Если бы этих мелочей не было, мы себя чувствовали бы свободнее в большом коллективе РАН”.
Как выяснилось, у отделения нет особых претензий к ФАНО: “Спасибо, оперативно довели цифры госзадания и увеличили финансирование научных организаций”. Однако за прошедший год из 374 организаций РАСХН да еще агроинститутов, поступивших от 17 других министерств и ведомств, осталось 255. И будет еще меньше. По этому поводу Романенко заявил, что аграрии считают неразумным выполнять указание Минфина по сокращению числа бюджетополучателей. “Для сельскохозяйственной науки, учреждения которой удалены друг от друга на большие расстояния, расположены в сотнях разных почвенно-климатических зон, где они должны вести полевые работы в определенные сроки и не по конкурсу получать запасные части для комбайнов и т.д., важно сохранить юрлицо, а не объединяться в корпорации”.
Сетовал вице-президент и на то, что до настоящего времени не определен порядок проведения мониторинга и оценки результатов деятельности научных организаций. Не отработан механизм экспертизы ни научно-технических работ, ни нормативно-правовых актов в сфере научной деятельности. Даже форма и структура отчетов, запрашиваемых ФАНО у институтов, базируются, в основном, на данных бухгалтерско-финансового и имущественного комплексов. “Но это наша с вами вина, — неожиданно заявил Геннадий Алексеевич. — Мы не подготовили изменения в ГОСТ на государственный отчет по научной деятельности”. И добавил: “Если мы не будем отвечать вместе с ФАНО и РАН за конечный результат работы научного учреждения, то только и будем заниматься идеями, прожектами вместо работы”.
Ответственно просил Романенко подойти и к выборам академика-секретаря отделения, заместителя и членов бюро отделения. Выбирать просил людей, “у которых еще впереди 5-15 лет творческой деятельности”, потому что готовятся поправки в Трудовой кодекс — там появятся ограничения возраста руководителей, занимающих административные должности. “До 65 лет и еще на три-пять лет с особым разрешением”. И тут же от имени Президиума РАН, большинства членов Президиума бывшей РАСХН Романенко предложил для тайного голосования на должность академика-секретаря кандидатуру академика Юрия Лачуги. Плюс посоветовал готовиться к выборам в РАН, которые состоятся по окончании моратория: “Уже сейчас надо внимательно посмотреть работу и достижения молодых ученых, детально изучить профессиональные и человеческие качества претендентов на высокое звание членкора РАН, статус которого отстояли”.
При проведении этой кампании академик попросил не забывать и крымских ученых, которые приобрели российское гражданство и потеряли статус членов Украинской аграрной академии. Даже предложил обратиться от имени собрания к руководству РАН с просьбой ускорить решение вопроса об академическом статусе “наших крымских коллег”.
Чуть позже именно Ю.Лачуга сказал, что “есть факты, когда сотрудники ФАНО предлагают директорам покинуть должность до окончания срока действия трудового договора или контракта “по собственному желанию”. Причем делается это не всегда в уважительной, тактичной форме. Полагаю, это неприемлемо. Вопрос требует доработки и отражения в совместных документах РАН и ФАНО”.
Дальше стали обсуждать структуру отделения. “Сегодня все в одном, а раньше у нас было несколько отделений”. “Любые изменения структуры научных организаций возможны и допустимы, но начинать надо с постановки целей, а на выходе получить существенное улучшение качества и результативности научной деятельности коллективов. Ослабить эту позицию — поставить под угрозу продовольственную безопасность страны. Наша цель не ломка старого, а созидание нового”.
Вот тут-то и заговорил зал о том, что ученые-аграрии хоть и способны вложить свою лепту в научную тематику Общего собрании РАН (в этот раз обсуждались научно-технические проблемы освоения Арктики), но, в основном, их миссия — прикладные исследования, решение зональных проблем, а у России 550 почвенно-климатических зон, 40 млн га пустующих пахотных земель…
“А нашу работу будут оценивать по публикациям”, — буркнул голос за спиной. Словно услышав его, рассказывающий о фундаментальных работах по разработке микробиома Земли академик Тихонович поменял тему: “Мировой опыт показывает, что национальные реферативные библиографические базы созданы и активно развиваются в Китае, Японии. Они есть и у нас — это РИНЦ, которая способствует объединению русскоговорящих ученых во всем мире. Не взамен WoS, а в дополнение, но необходимо отстаивать свой собственный потенциал, не отдавая права рейтинга иностранным организациям”.
Тут же раздались аплодисменты. Но жидкие. Оказалось, что по поводу цитирования мнения разные. Говорили, что научно-публикационная активность тесно связана с когнитивными технологиями, с тем, используем ли мы их. Она основана на интеграции усилий разных наук и идти должна на основе междисциплинарных проектов и программ, чтобы не быть формальной, что не хватает современных методов, без которых не будут публиковать ни в одном журнале с хорошим импакт-фактором.
Владимир Фисинин, академик, 43 года бессменный директор Всероссийского научно-исследовательского и технологического института птицеводства, заявил, что “когда идет реформа науки в стране, самое главное — продолжать работать, а не смотреть, как эта реформа идет. Мы должны взять на себя ответственность, прежде всего руководители институтов, — творческий потенциал использовать как можно больше. Нам нужен постоянный поиск потребителей науки. В Китае есть отделение, которое отслеживает достижения других стран, чтобы у себя внедрять. А у нас? Хватит разговоров о разграничении науки на фундаментальную и прикладную. Надо поставить главные задачи: на кого институт работает? как он работает на отрасль?
И второе. О какой своей системе оценки научных исследований вы говорите? Как можно выйти из мирового сообщества? РИНЦ есть, Scopus есть, что нам еще надо? Это наша недоработка — в девяностые годы прекратили сотрудничать с WoS, а когда год назад туда обратились институты сельскохозяйственной биологии, им сказали: “Мы думали, что ваш журнал не выходит…” А как только пошли рефераты на английском языке, так и цитируемость наших ученых пошла. Это должна быть системная работа. Можно ополовинить свой потенциал, а можно его создавать, развивать и внедрять. Но и здесь мы не должны уходить от нашей отрасли, ибо работаем на сельское хозяйство России. Этому должно быть все подчинено”.
Гул, возникший в зале, стих, когда к микрофону бодро вышел Герой Советского Союза, участник Великой Отечественной войны академик Борис Рунов. Он заявил, что в зарубежном опыте много полезного. Например, аграрная политика США — зональная. Там всякое новшество проверяется на уровне мировых достижений. Там занимаются совершенствованием механизма ускорения доведения научных разработок до производства. А у нас и механизма такого нет. Б.Рунов сказал, что когда он задал президенту РАН вопросы: “Кто у нас несет ответственность за внедрение законченных научных разработок? Кто анализирует, отбирает и внедряет?”, Владимир Евгеньевич не смог на них ответить.
Но замминистра сельского хозяйства РФ Александр Петриков тоже сказал, что “от чисто литературного результата реформы, а не практического жить нам лучше не будет”. Мол, нужны новые сорта, линии, технологические разработки, которые будут повышать производительность отрасли. Цель — поднять конкурентоспособности России. На достижение продовольственной безопасности должны быть направлены все наши усилия, какие бы структуры мы ни формировали и какую бы правовую базу под нашу деятельность ни создавали. И тут очень благоприятный момент: реорганизация бывшей Россельхозакадемии совпадает с новым этапом аграрной политики страны, с антисанкционными мерами правительства, направленными на импортозамещение. Кто выиграет гонку по созданию интеллектуального сельского хозяйства, животноводства, тот и будет лидером мирового сельскохозяйственного рейтинга. Вижу, что надо выстраивать новую структуру отношений нашему министерству и с РАН, и с ФАНО. С 1 января стартует поддержка инновационных проектов в рамках Программы развития сельского хозяйства. Получены 104 заявки из 53 субъектов РФ, но от ваших институтов крайне мало.
— Нужно развивать междисциплинарность исследований, больше сотрудничать с институтами РАН, теперь уже вашей общей Академии наук, создавать Центры коллективного пользования — ведь у вас огромные людские, имущественные, земельные ресурсы, — сказал заместитель руководителя ФАНО Алексей Медведев. — А чтобы понимать конечную цель своей работы, понимать объем средств, необходимый для ее достижения, выходите на программы и проекты. Так яснее. Благодаря тому, что удалось восстановить аспирантуру, вы можете активнее развивать кадровый потенциал. Есть у нас еще идея попытаться организовать обучение по магистерским программам — для больших институтов РАН это станет способом привлечения студентов, создания организационных “ловушек” для втягивания в научные исследования и закрепления в НИИ молодежи.
На верхнем фото: Геннадий Романенко
На среднем фото: Юрий Лачуга
На нижнем фото: Александр Петриков
Елизавета ПОНАРИНА
Фото Николая Степаненкова
Нет комментариев