О современном кризисе столько уже сказано да написано, что он оброс мифами, считает заместитель директора Института народнохозяйственного прогнозирования РАН доктор экономических наук Вячеслав Панфилов.
— Как любая сфера человеческой деятельности, — уверен Вячеслав Степанович, — как любая область науки, экономика подвержена мифам. Особенно много породил их нынешний кризис. Они основываются на упрощенном представлении о причинах и результатах небывалого спада. Нам предрекают его роковые последствия и даже чуть ли не конец света. Возможно, мифы родились потому, что в экономическом развитии человечества нынешний кризис занимает особое место.
Начну издалека, с начала неолита. Хомо сапиенс, с экономической точки зрения, был тогда человеком присваивающим. И прибирал к рукам все, что было в его силах (во многом эта черта осталась и по сию пору). Подлинная революция произошла тогда, когда он превратился в человека производящего. Однако благосостояние человечества вплоть до возникновения капитализма росло крайне медленно. И только с XV века начинается действительно мощное экономическое развитие, да так стремительно, что с конца XIX века, скажем, достаток родителей и детей стал различаться значительно. И вся эта бурная деятельность сопровождалась кризисами. Они приходили и уходили, но экономическое развитие, благодаря научно-техническому прогрессу и промышленным революциям, двигалось вперед ускоренными темпами. Спад до сего времени воспринимался как нечто преодолимое, что можно пережить и забыть, поскольку прогресс неостановим. Так продолжалось ни много ни мало 500 лет. Пока сегодня крайне жесткая и конкурентная мировая социально-экономическая система не дала сбой. На мой взгляд, в прежнем виде ее уже не восстановить.
Причина нынешнего кризиса — в способе существования человеческого общества. Со времени рождения капиталистической системы действовали жесткие правила. Смысл их прост и сводится к тезису: ничего не делается бесплатно. Но со временем железный этот принцип сами же банки стали нарушать. В развитом мире широким слоям населения стало доступно все: в долг можно и пообедать, и машину купить, и дом построить. И все благодаря кредиту. Всеобщее благосостояние — обывателей, бизнеса, государства — опиралось на стремительно растущие долги. К моменту кризиса долговое бремя населения, бизнеса и правительств в развитом мире достигло поистине запредельных значений. В конце концов, занимать у банков стало просто невозможно. И стоило неизвестному заемщику в США не вернуть кредит по ипотеке, как грянул небывалый обвал.
— Простите. Но наша страна вроде бы далека от этих финансовых бурь. Нефть как била фонтаном, так и продолжает бить, банки в долг нам никогда не давали. Отчего же кризис так ударил по нам?
— Потому что, распрощавшись с административной, планово-распределительной системой, Россия стала частью общего экономического пространства. Она экспортировала природные ресурсы и имела свою нишу на мировом рынке. Но цены на нефть упали, и, как следствие, сократились доходы государства. Стоимость барреля со 140 долларов (лето 2008 года) снизилась до 35 долларов (зима 2009 года). Одновременно “схлопнулась” мировая финансовая система. “Окошко”, где выдавали кредиты для финансирования наших крупных частных и государственных компаний, неожиданно для заемщиков закрылось. Понизились цены не только на экспортную продукцию, сократился спрос на газ, черные и цветные металлы.
На Западе кризис вызвал страшный переполох. Но конец света не наступил, поскольку финансовые структуры развитых стран предприняли решительные меры. Едва ли не самая действенная — имитация денежных средств в огромных количествах. Говоря попросту, хотя я и не люблю этого выражения, центральные банки стали печатать деньги, чтобы спасти свои финансовые системы. Пришлось пойти и на беспрецедентный для мирного времени рост дефицита государственных бюджетов. Эти экстремальные меры приостановили спад экономик. На мой взгляд, это больше похоже на то, как тяжело больного пичкают сильными наркотическими обезболивающими, чтобы создать видимость его более или менее благополучного состояния. Попытка решить проблему средствами, ее породившими, обречена на провал. Представления о том, что надо изменить и в особенности как это сделать, туманны и противоречивы. Однако оставим “больного” и поговорим о собственных делах.
— Тогда такой вопрос: если кризис так сильно ударил по развитым странам, почему у нас оказались наихудшие экономические показатели среди стран “двадцатки”?
— Стран много, и все они разные. Да и о чем, собственно, речь? Если, например, рассмотреть такой базовый показатель, как динамика роста ВВП, то после спада у нас она выше, чем в странах Европы, США и Японии, но ниже, чем в Китае, Бразилии и Индии. Проблема вовсе не в цифрах — сами по себе они ничего не значат, главное, что за ними стоит, какие выводы напрашиваются. Для нас чрезвычайно важен прогноз специалистов, которые считают, что мировая экономика неминуемо идет к протекционизму и скатывается к девальвационным войнам. Другими словами, чтобы поддержать собственное производство, сократить импорт и увеличить экспорт, развитые и не очень страны будут вынуждены пойти на девальвацию своих валют. Это сильно напомнит времена “великой депрессии”, но в условиях XXI века.
Россию это поставит перед серьезной проблемой. У нас большие валютные резервы — свыше 500 миллиардов долларов. Но если доллар и евро, составляющие их основу, постепенно превратятся в ничто, то мы можем потерять накопленные “непосильным трудом” активы (почти половину нашего годового валового продукта). Поэтому чрезвычайно важно оставить в этих валютах лишь часть, необходимую для обслуживания импортных операций, а основные средства перевести в золото. Но еще лучше перенаправить на развитие собственной страны.
Мы очень много говорим о модернизации, но почему-то редко вспоминаем о немалых финансовых ресурсах, необходимых для ее осуществления. Где их взять, ведь на развитые страны полагаться не приходится — они сами в долгах как в шелках. Да и захотят ли они своими руками порождать конкурентов? Население наше бедное, хотя у него и нет таких финансовых проблем, как в США (там долги равняются объему валового продукта). А большинство крупных отечественных компаний обременено долгами. Ничего другого не остается, как задействовать внутренние источники, то есть государственные средства. Тогда, уверен, у нас появится шанс провести модернизацию. И начинать нужно сегодня, иначе она не произойдет никогда, а мы так и останемся в тупике. Ресурсы для модернизации есть. Главное — понимание ее необходимости во властных структурах и обществе, а также, подчеркну еще раз, наличие больших финансовых резервов.
Есть, правда, опасность, что под предлогом поддержания стабильности, стремления не допускать финансовых обвалов мы остановимся на решении сиюминутных проблем, а стратегические оставим на потом. Не только Россия, весь мир стоит перед этой дилеммой. Однако на Западе вопрос звучит несколько иначе. Там многие власть имущие понимают: общество потребления не может существовать в том виде, в котором находилось до сих пор. Это завело его в тупик. И дело не только в финансовом кризисе — необходимо обратить внимание на проблемы экологии, энергетики, продовольствия…
— А нам что нужно делать?
— И мы стоим перед выбором. Прямо как в сказке: направо пойти, налево пойти или на месте остаться… По моему мнению, модернизация должна заключаться не в одном, пусть и важном, шаге — создании, скажем, Сколкова или нескольких подобных структур. Обновление необходимо и в регионах, и в отдельных отраслях промышленности. Например. Мы добываем многочисленные природные ресурсы, используя (по сути “донашивая”) старую советскую технику или закупая импортную. Хотя есть все возможности делать ее самим: сохранились и мощные заводы, и научные школы, и, что очень важно, есть крупный потребитель в лице добывающих отраслей. Это очень значительные конкурентные преимущества. Все страны мира идут по пути их наращивания, холят их и лелеют. Потому что разработка современных технологий, новые рабочие места — прямая выгода для государства. Китай, например, всего за 10 лет создал собственное передовое тяжелое машиностроение, продукцию которого мы (и не только) сегодня закупаем. Нашей стране обновленное тяжелое машиностроение, подобно локомотиву, поможет вывезти экономику. Но чтобы добиться этого, нужны деньги. На все их точно не хватит. Стоит ли, скажем, вкладывать огромные средства в отечественный автопром? Трудно рассчитывать, что без опережающей модернизации других отраслей машиностроения он также станет “локомотивом”.
Идем дальше. Мы так и не создали в регионах эффективной инфраструктуры, поскольку в планах она всегда была на последнем месте, что, безусловно, тормозит развитие страны. Возьмем для примера дорожную сеть. В 2001 году отменили дорожные фонды, правда, сейчас подумывают об их восстановлении. Но одни они не справятся с необходимым объемом строительства дорог — для этого нужны поистине гигантские вложения. Поэтому снова надо обратиться к ресурсам резервного фонда и фонда национального благосостояния, а при необходимости — смелее идти на инвестиционные государственные заимствования. Без этих средств не удастся существенно повысить и темпы жилищного строительства — еще одна задача первостепенной важности. Население могло бы строить самостоятельно, но поскольку оно у нас бедное, то нуждается в кредитах (они приобретут массовый характер лишь под гарантии государства). Назрела необходимость и в широком распространении образовательных кредитов, чтобы молодые люди могли учиться там, где хотят. Эти деньги, в свою очередь, помогли бы вузам обновлять материальную базу, привлекать первоклассных преподавателей. Понятно: чтобы нововведения начали действовать, нужны соответствующие механизмы.
Пусть эти меры и не решат всех наших проблем, но хотя бы позволят сделать рывок. Правда, для этого необходимо перестать прикрывать бездеятельность пустыми рассуждениями типа “деньги давать нельзя, иначе их разворуют”. Говорить так — все равно что расписаться в собственной некомпетентности, нежелании что-либо делать. В былые годы говорили: “Кадры решают все”, потом упор делали на технику, а сегодня, считаю, воля решает все. Распространенный современный миф “о кризисе как о возможности” уводит от реальной проблемы: жить по-новому или агонизировать.
— Ваш институт готовит доклады и аналитические записки, недавно вы выступали с сообщением на заседании Президиума РАН. Востребованы ли ваши труды, работают ли они?
— Институт проводит исследования, выполняет заказы разных структур, не только правительственных, но и региональных, а также крупного бизнеса. Наш конечный продукт — обоснованная, выверенная стратегия поведения в экономике. Мы занимаемся прогнозированием темпов и пропорций экономического развития, разрабатываем программы регионального развития. Мы давно говорили о грозящей опасности, показывая на фактах нарастание рисков в стране и мире. Но когда дела идут преотлично, кто будет обращать внимание на предупреждения! И все же. Не обошлись без наших рекомендаций, считаю, при субсидировании процентных ставок для сельского хозяйства. Учли их и когда принимали соответствующие меры для подъема животноводства. Со многими нашими предложениями по совершенствованию денежной политики власти знакомы, это нам известно. Однако чтобы достичь большего, побороть инерцию, наших усилий пока не хватает.
Юрий ДРИЗЕ
Фото Андрея Моисеева
Нет комментариев