Меняясь и меняя. Как развиваться университетам.

Ключевые доклады и дискуссии были посвящены кругу вопросов, связанных с изменениями, происходящими в высшей школе: взаимодействию университетов с внешней средой, новым формам высшего образования, интеграции современных образовательных технологий в учебный процесс, восприятию студентами последствий различных трансформаций… Тон дискуссиям задавали пленарные доклады ведущих зарубежных исследователей в области высшего образования из США, Великобритании, Мексики, Австрии, Норвегии. Они не только давали глубокий анализ той или иной стороны жизни университета, той или иной проблемы высшей школы, но и предлагали вопросы, требующие дальнейшего изучения, что особенно важно для молодых ученых. А их на конференции было достаточно много.

— Проведение международной конференции на такую тему в Москве — признание того, что в России сформировалась достаточно большая группа исследователей университетов и рынков высшего образования, исследователей, работающих в рамках существующих в мире больших научных программ, — отметил ректор НИУ ВШЭ Ярослав Кузьминов, открывая первое пленарное заседание. Коротко охарактеризовав особенности российской высшей школы — например, самая большая в мире доля студентов-заочников, сильное недофинансирование, серьезные проблемы с качеством образования, неудовлетворенность студентов, очень высокая специализация вузов, в советское время обслуживающих конкретные отрасли, подготовка специалистов для конкретных рабочих мест и т.д. — ректор подчеркнул, что все это накладывает отпечаток на академический рынок в стране. “Сегодня технологии меняются очень быстро, и, хотя существуют общественные группы, привязанные к старой системе, объективное развитие высшей школы идет по тем же линиям, тем же закономерностям, что и во всем мире”, — подчеркнул Я.Кузьминов. 

На конференцию приехали более 300 участников из 13 стран и 30 российских регионов. В этом году, по словам проректора НИУ ВШЭ Марины Юдкевич, было больше, чем раньше, докладов, основанных на реальных эмпирических исследованиях. Часть выступлений была посвящена сопоставительным исследованиям, сравнению университетов между собой. “Чтобы лучше понять свою систему образования, надо познакомиться с системами образования других стран”, — заметила проректор. Отбор состоялся довольно серьезный: на конференции в общей сложности прозвучало около 80 докладов, однако заявок было подано более 400. Научный руководитель Института развития образования НИУ ВШЭ Исак Фрумин поздравил тех, чьи доклады были приняты, и предложил всем участникам вступать в недавно созданную в России Ассоциацию исследователей образования. Предыдущие семь конференций назывались конференциями Российской ассоциации исследователей высшего образования, но она была неформальной. Примерно полгода назад началась работа над созданием Ассоциации исследователей образования, и вот недавно она была зарегистрирована. Эта организация видит своей главной задачей налаживание научной коммуникации и помощь молодым ученым. Так что, возможно, в следующем году в Москве пройдет конференция исследователей уже не только высшего образования, но и школьного, а также дополнительного образования детей. 

Первая тема пленарки имела “инновационный формат” — это был разбор “живого кейса” о НИУ ВШЭ в виде интервью, которое И.Фрумин провел с отцами-основателями “Вышки” — ректором Ярославом Кузьминовым и научным руководителем Евгением Ясиным. 

НИУ ВШЭ, которой в ноябре исполняется 25 лет, — государственный вуз, он возник почти с нуля, но за несколько лет стал одним из лучших российских университетов. Как ему это удалось? За счет каких ресурсов, какой стратегии? На примере НИУ ВШЭ было показано, как формировалась идентичность быстро развивающегося российского вуза. ВШЭ была создана, как написано в постановлении правительства, “на основе использования зарубежного опыта и результатов новейших исследований в области российской экономики”. Социальные науки в то время, по словам Я.Кузьминова, напоминали скорее теологию: на их основе рыночную экономику было строить невозможно, и в обществе существовал огромный спрос на людей, которые понимали бы законы ее развития. Е.Ясин заметил, что, создавая университет, они хотели “начать с начала — не забивая головы студентам марксизмом-ленинизмом, дать им знание современной зарубежной экономической науки”. 

В ходе “триалога” его участники называли слагаемые успешности ВШЭ. Проект университета был разработан группой ученых, по их внутреннему велению, а не по заказу (“то есть это была предпринимательская инициатива”, прокомментировал И.Фрумин). Реализацией проекта занимались ученые и политики внутри университета. ВШЭ никогда не решала узкоуниверситетских задач. “Мы рассматривали ВШЭ как инструмент развития страны, в которой живем, — заметил ректор. — Развивались как часть команды реформаторов в 1990-е, а в 2000-е стали крупнейшим мозговым центром”. 

— Таким образом, ВШЭ не вписывается в существующие рамки: его стратегия связана с трансформацией внешней среды, миссия организации лежит за пределами организации, — обобщил И.Фрумин.

Университет работал с властью, с широким кругом мыслящих людей. Его ресурс — сильные ученые и сильные студенты. Он не накапливал средства, а инвестировал в развитие. Сравнение показателей первых лет “Вышки” с нынешними выглядело весьма впечатляюще и убедительно.

Тема оказалась столь всеобъемлющей, что за отведенное время удалось ответить только на часть поставленных вопросов. И.Фрумин пообещал продолжить обсуждение этого кейса позже, уже вне рамок конференции, на специальном семинаре. 

Взаимодействию университета и внешней среды был посвящен и следующий пленарный доклад. Атилла Пауситс из Австрии, занимающий должность директора Центра менеджмента образования и развития высшего образования Дунайского университета, назвал свое выступление “На пути к третьей миссии — университеты в переходный период”. Третья миссия связана с социальной активностью вуза. Проанализировав возможности взаимодействия университета с обществом и взгляды исследователей на это взаимодействие, ученый вышел на проблему, ждущую своего решения. Третья миссия приобретает все большее значение, она становится инструментом перемен, важным фактором диверсификации университетов (диверсификация — стратегическая ориентация на разнообразие и разностороннее развитие деятельности). Между тем единой концепции того, что это такое, не выработано. Анализ стратегий австрийских университетов показал, что нет даже общей терминологии — для обозначения одного и того же вида деятельности в рамках третьей миссии вузы используют разные слова. Существуют проблемы со сбором данных, со сравнимостью активности вузов… “Третья миссия” практически не учитывается в международных рейтингах. Наконец, в этой сфере нет контроля качества — “никто даже не говорит об этом”, заметил А.Пауситц. 

В России ситуация, кажется, немного другая, чем в Австрии: так, летом были объявлены результаты первого Национального рейтинга “Три миссии университетов”, где кроме традиционных образования и науки оценивалось также такое направление, как “Университет и общество”. Ведущие вузы отчитываются перед министерством по критериям, связанным с социальным взаимодействием. Но вопросов для исследователей все равно достаточно. Как записала потом одна из участниц конференции в “Фейсбуке”, “доклад профессора Пауситса заставил меня задуматься о многих непрямых эффектах университета, его влиянии на социально-экономическое развитие регионов и страны, а также на жизни его выпускников — мы не можем не то что измерить эти эффекты, но и назвать их полный список”. 

Бьорн Стенсакер, профессор Департамента образования Университета Осло, продолжил тему того, как университеты реагируют на изменение окружения. “Среда заставляет университеты меняться. Мой тезис — университеты должны управлять средой”, — заявил профессор. Он проанализировал существующие сегодня объединения университетов, назвав эти объединения “динамичной средой для повышения потенциала, контроля и продуктивности”. В мире появляются новые рынки, все более сложные и рисковые, чем прежде, информации о них не хватает — неудивительно, что с усложнением среды университеты начали сопрягать усилия. Профессор выделил три этапа развития сотрудничества вузов: на первом — “коллаборация снизу”, когда сотрудничают ученые, на втором — университеты подписывают соглашение, но оно остается на бумаге. И только на третьей стадии вузы переходят к совместной практике. По словам Б.Стенсакера, это самое трудное, потому что у каждого университета свои традиции, которые не всегда согласуются с ценностями, заявленными в соглашении. Ассоциации университетов существуют как на национальном уровне, так и на международном. Объединение позволяет университетам не только успешнее справляться с вызовами быстро меняющейся среды, но и эффективнее воздействовать на нее самим. Профессор привел впечатляющий пример: Лига европейских исследовательских университетов (League of European Research Universities, LERU) существенно влияет на научную политику в Евросоюзе, на принятие решений в ЕС. Сейчас LERU получает 60-70% средств, выделяемых Евросоюзом на исследования. 

Значительная часть выступлений на конференции была посвящена развитию платформ электронного образования, в частности MOOC. Ключевой установочный доклад делал молодой ученый из США Рене Кизильчич. Он занимается исследованиями в Стэнфорде и на сегодняшний день является одним из ведущих аналитиков онлайн-образования в мире: результаты его исследований представлены в ведущих научных журналах, включая Science. А это огромная редкость для научных статей в сфере образования, как отметил И.Фрумин, представляя его участникам конференции. Он призвал молодых ученых на примере этого докладчика учиться находить объект для изучения и не бояться больших проблем и необычной постановки вопросов.

Как проходят онлайн-курсы люди из разных стран, как отличаются их результаты? Доклад Р.Кизильчича назывался “Как сделать онлайн-обучение доступным для всех”. Начал он с напоминания о том, что к 2030 году четыре из десяти профессий будут потеряны. И многие из оставшихся без работы людей пойдут получать онлайн-образование. Барьером на пути к успеху станут низкие навыки саморегулирования. Стратегии, приводящие к хорошим результатам, — целеполагание, планирование… Но недостаточно просто сообщить об этом обучаемым — нужно помочь им выработать соответствующие когнитивные стратегии. Ученый проанализировал факторы, влияющие на конечный результат онлайн-обучения. Если коротко, то формула успешности от Кизильчича звучит элементарно: доступ плюс поддержка. Но то и другое имеют множество вариантов и зависят от разных обстоятельств, что и дает темы для исследования. 

Сейчас большая часть онлайн-курсов разрабатывается в США. Большинство из них не идут в зачет образовательных кредитов (то есть не засчитываются вузами как прохождение соответствующего курса), но успешно освоивший их может получить сертификат. Крупные фирмы уже признают наличие таких сертификатов наряду с документами об образовании. Более того, в США, даже без аттестата об окончании школы, но имея сертификаты об окончании онлайн-курсов, можно пойти учиться дальше. 

Словом, для вузов наступило очень интересное время, считает Р.Кизильчич. Ведь развитие онлайн-платформ приводит к перестройке образования.