Конгресс Global Future 2045, организованный общественным движением “Россия 2045” и Евро-азиатским центром мегаистории и системного прогнозирования Института востоковедения РАН, собрал в Москве специалистов из самых разных областей — футурологов, нейробиологов, робототехников, философов, психологов, социологов и космонавтов. Специалисты заглянули в будущее и рассказали нам, что они там увидели. Уже после первых выступлений стало понятно: через тридцать с небольшим лет мир изменится до неузнаваемости.
Все выше, все круче
Самым титулованным участником конгресса стал известный американский изобретатель и футуролог Рэймонд Курцвейл (на верхнем снимке), автор концепции технологической сингулярности, обладатель крупнейшей в мире инноваций премии MIT-Lemelson и Национальной медали США в области технологий (самой высокой награды в сфере ИT-наук). Он разработал первый планшетный сканер, системы распознавания текстов и синтезатор речи, при этом, как футуролог, он знаменит научными и технологическими прогнозами, учитывающими появление искусственного интеллекта и средств радикального продления человеческой жизни. Интересно, что пророчества Курцвейла почти всегда сбываются. Задолго до наступления событий он предсказал появление всемирной сети Интернет, победу компьютера над чемпионом мира по шахматам и расшифровку ДНК.
Свое выступление Курцвейл начал издалека. Ключ к светлому будущему, по его мнению, — в обучении, особенно на собственном опыте. Такое обучение дается нелегко, ведь темп изменений, происходящих в нашей жизни, постоянно увеличивается. Простой пример: печатный станок был изобретен Гутенбергом в середине XV века, но только через 100 лет появились первые книги, а о массовом книгопечатании стало возможным говорить лишь через 400 лет. Более поздние открытия научились внедрять гораздо быстрее. Так, для широкого использования стационарной телефонной связи потребовалось примерно 50 лет, сотовые телефоны мир освоил за 7 лет, социальные сети и интернет-блоги завоевали наше жизненное пространство за 3 года. При этом ощутимы и качественные изменения в устройствах, которые, кстати, становятся все доступнее для подавляющего большинства обычных людей.
— Мой смартфон, — Курцвейл извлек из кармана миниатюрное устройство, — сегодня в 100 тысяч раз совершеннее гигантской ЭВМ, которую я использовал в студенческие годы… Я сделал неожиданное открытие: если измерить основные характеристики информационных технологий, например, мощность компьютеров, количество людей, использующих беспроводной Интернет, или число расшифрованных на сегодняшний день геномов, можно сделать вывод, что их развитие описывается предсказуемой траекторией. Это экспоненциальный прогресс, который удваивается в каждый период времени.
Период удвоения, в свою очередь, также становится все короче. Мощности компьютеров сегодня возрастают в два раза уже не каждые два-три года, как это было еще недавно, а каждые 11 месяцев. Кривая ускорения ИT-прогресса поднимается над горизонтальной осью времени все круче. Точка, в которой она устремится вертикально вверх (а это, считает Курцвейл, неизбежно), и есть точка сингулярности — момент, после которого качественно меняются и сами информационные технологии, и реалии окружающего мира.
Когда же наступит момент сингулярности, и что нас там ждет? Курцвейл говорил убежденно, но верилось с трудом… Итак, к 2045 году (именно он станет переломным моментом развития — отсюда и название конгресса) биология перейдет в разряд информационных наук, за счет окончательной расшифровки геномов откроются неограниченные возможности воспроизводства клеток, а миниатюрные компьютеры будут управлять мозгом и состоянием человека. Главное — дожить до этого не такого уж отдаленного “завтра”, а там — волшебное избавление от недугов и прямо-таки бессмертие. Внедрение компьютера в организм человека даже не потребует, как утверждает Курцвейл, хирургического вмешательства. Это миниатюрное наноустройство размером с клетку крови можно будет ввести путем внутривенной инъекции. Дала сбой поджелудочная железа — примем одно устройство, беспокоит сердце — другое, в ДНК обнаружен отсутствующий ген — добавим, дефектный — исправим. Напичканные всеми этими чудесами ИT-технологий, мы и сами станем другими — большими машинами с большими возможностями. Если надо, перепрограммируем себя для решения любых задач. Жить будем лет до 120, без проблем! А уходить, очевидно, когда устанем наблюдать за стремительными переменами…
От нарисованных Курцвейлом перспектив веяло дурманом, хотелось чего-то более реального, приземленного, что мог бы вместить не ставший еще компьютером мозг.
Не тут-то было: слово взяли именитые космонавты, и пророчества футуролога перестали казаться чем-то неземным.
Космос как предчувствие
Сергей Жуков, космонавт и руководитель Кластера космических технологий и телекоммуникаций Фонда “Сколково”, обратился к участникам GF 2045 по видеосвязи и ошарашил новостью: “Я уверен, что в XXI веке мы вместе пойдем в космос, начнем физически осваивать Солнечную систему, астероиды, Марс, потом полетим дальше. Мы пошлем семейные пары на Луну. А на Венеру — человеческие аватары. Нам необходимо будет на этом долгом пути выработать основы новой этики, заниматься ускоренной эволюцией человека, космонавта, жителя космоса. Перед нами встанут вопросы нового космического человечества”.
Тему развил еще один космонавт, Сергей Кричевский:
— Грядушее расселение вне Земли потребует создания постоянных научных баз, затем поселений на небесных телах: на Луне (в 30-е годы нынешнего века) с постепенной колонизацией и на Марсе (начиная с 50-х) с последующей его колонизацией как резервной планеты. Структура расселения землян в XXI-XXII столетиях будет представлять собой сложную мегасеть, охват всех уровней пространства, начиная с околоземного и далее — к другим телам Солнечной системы.
Сергей Кричевский привел цифры, которые могли бы убедить аудиторию в реальности его предсказаний: за 50 лет развития космонавтики вне Земли побывали более 500 человек. Максимальная продолжительность полета составила 437 суток, а суммарная продолжительность нахождения в космосе одного человека — около 800 суток.
— То есть люди давно живут вне Земли, но пока это не то, о чем думали мы, а еще раньше — Циолковский. Пока вопрос о расселении как о государственной стратегии не стоит, — признал космонавт. — Но процесс пора начинать всерьез. Как бы ни была дорога нам Земля, ее когда-то придется покинуть.
Необходимость будет вызвана не резким перенаселением — его-то как раз ученые не прогнозируют. Если сейчас численность людей на планете составляет
7 млрд, то к концу века она не превысит 12-15 млрд, то есть места хватит всем. Другое дело — истощаемые ресурсы, а также возможные природные или космические катастрофы — все это вместе может привести человечество на грань гибели. Тут-то и потребуется быть во всеоружии, чтобы не упустить свой шанс.
Осваивать новые места обитания человечество будет постепенно. Первыми, по словам космонавта, отправятся в звездную даль профессионалы, за ними подтянутся космические туристы, а уж затем…
А затем — опять непонятно: Кричевский говорил о необходимости создания “человека космического”, но кто это будет — мы сами с компьютерными мозгами и неограниченными вследствие этого возможностями или аватары-биороботы — технологические двойники человека, так и осталось туманным.
Впрочем, подсказка все же нашлась: под занавес конгресса его участникам был представлен проект “Аватар”, разрабатываемый общественным движением “Россия 2045”. Относиться к нему можно с сомнением, как и к команде разработчиков, но описать, пожалуй, стоит. Представленный аватар, или киборг, — “небелковая” копия человека, превосходящая его возможности во всех проявлениях. Роднит его с нами внешний облик, включая мимику и движения, все остальное — “слишком далеко от народа”. Проект рождает гораздо больше вопросов, чем содержит ответов. Останется ли что-то человеческое в новых телах? Что будет в той точке сингулярности, когда технологический двойник сравняется по разуму с человеком? Не станем ли мы лишь небольшим препятствием для окончательного торжества сначала на планете Земля, а затем и в космической дали Искусственного интеллекта в Искусственном теле?
Сингулярность и предубеждения
Хорошо, что на конгрессе выступали “классические” ученые. Нерв дискуссий немного снижался, звучали здоровые “но”, некий скептицизм докладчиков только усиливал доверие слушателей.
Астрофизик, кандидат физико-математических наук, старший научный сотрудник НИИЯФ МГУ Александр Панов (на нижнем снимке), он же — автор “кривой Снукса — Панова”, описывающей сингулярность, с цифрами и примерами объяснил, как видится будущее физикам и математикам.
Александр Панов полагает, что моменты сингулярности, меняющие цивилизацию, основаны на кризисе. При этом процессы эволюции сопровождает большое количество “сохраняющих реакций”. В качестве одного из кризисов, нарастающих в эпоху сингулярности, он называет значительное снижение роли фундаментальной науки.
Мотивация утверждения такова: количество научных проблем сегодня растет экспоненциально, чего не скажешь о росте производительности научного труда. Об этом, к примеру, говорит анализ научной публикационной активности. По словам Панова, в 2007 году количество научных публикаций впервые уменьшилось, несмотря на рост финансирования науки. Причем сокращается объем публикаций не только в бумажных изданиях, но и в Интернете.
Примечательно, что процесс этот идет на фоне увеличивающегося финансирования. При этом стоимость исследований тоже экспоненциально увеличивается. На продвижение в глубь материи и в глубь Вселенной фундаментальной науке требуется все больше ресурсов, эксперименты становятся все более дорогими, имеющихся в распоряжении ученых возможностей через некоторое время станет недостаточно.
Грядет ни много ни мало коллапс. По словам Александра Панова, разработанные им математические модели описывают процесс деградации, прежде всего, фундаментальных научных исследований. Они предсказывают ситуацию, когда количество финансовых вложений в науку некоторое время растет, а количество результатов сокращается. Сейчас, считает Панов, происходит нечто подобное.
Спасти ситуацию можно было бы при помощи искусственного интеллекта, однако именно в этой области, по мнению ученого, уже много лет наблюдается “глубочайший застой”.
А если так, то какие могут быть разговоры об аватарах? А если их не будет, то кто отправится осваивать другие миры? А если не осваивать, то как уберечь человечество от природных катастроф и истощения ресурсов? А если нет гарантий уберечь, то что толку обещать бессмертие?
Остается надеяться, что кривая прогнозов все же куда-нибудь вывезет…
Светлана Беляева
Фото Николая Степаненкова
Нет комментариев