1917-й

Республика на о. Нарген

Из Могилева “Рус. Вед.” телеграфируют: “Принадлежащий к ревельскому укрепленному району остров Нарген объявил себя республикой, выработал нечто вроде конституции, выпускает свою монету. Образован кабинет: министр просвещения — фельдшер, труда — кочегар, финансов — столяр. Стоявший во главе различных работ инженер арестован и увезен в Кронштадт. Когда министрам Наргена указывали на невозможность продолжать работы без инженера, министр финансов, оказавшийся неграмотным, ответил: “Ученость ни к чему, вот я не умею фамилию написать, а дослужился”.
“День” (Петроград), 16 (3) декабря.
История слухов о бегстве Николая
В Смольном стало известно о причинах, вызвавших слух о бегстве Николая из Тобольска. Дело в том, что караул, охранявший до сих пор бывшего царя, был заменен прибывшими из Петрограда матросами, чем караул остался крайне недоволен. При смене некоторые солдаты в шутку сказали матросам, что охранять все-равно некого, так как Николай бежал. Эта шутка быстро распространилась по городу, где ей придали серьезное значение. Переданная по телеграфу в одну из сибирских газет эта шутка дошла до Воронежа, откуда была передана в Петроград. 
Покушение на сокровища Эрмитажа
На днях обнаружено, что в средневековом отделе Эрмитажа взломаны ящики с вещами, покрытыми золотыми украшениями. Кроме того, вскрыта корзина с архивными материалами. Как выяснилось, взломщики проникли в средневековый отдел из разгромленного винного погреба Зимнего дворца через машинное отделение и по лифту — в помещение бывшего Государственного Совета. Все вещи, хранившиеся в ящиках, целы; по-видимому, взломщики искали вино. Бывший до сих пор проход из подвала в Зимний дворец закрыт теперь кирпичной кладкой. 
“Время” (Москва), 17 (4) декабря.
Погромная агитация
В связи с пьяными погромами усилилась в Петрограде погромно-монархическая агитация. Разбрасываются десятки тысяч прокламаций, возвещающих скорое восстановление самодержавия в лице Алексея Романова под регентством Павла Александровича и Леопольда Баварского. Тревожное настроение и беспробудное пьянство во многих частях города создают благоприятную почву для погромной агитации. 
“Московский листок”, 18 (5) декабря. 
В Одессе
Соединенное собрание советов и рады, созванное в связи с событиями, пришло к соглашению об учреждении единого органа власти, объединяющего все советы и раду, без участия думы. Пока вся власть в руках “комиссии десяти”. Независимо от этого учреждается комиссия для разработки вопроса о политическом положении Одессы в смысле включения ее в состав Российской либо Украинской республики на правах вольного города, либо для превращения в самостоятельную государственную единицу, входящую в состав Российской федерации.
“Южная газета” (Киев), 19 (6) декабря.
Сорок арестованных “Керенских”
После объявление награды за поимку Керенского в Смольный в течение 10 дней были доставлены свыше 40 “Керенских”. Каждый день в Смольный доставляются 3-4 человека “Керенских” — с требованием выдачи награды, и на этой почве происходят постоянные недоразумения. Так, например, вчера был доставлен человек, совершенно не похожий на Керенского и оказавшийся к тому же датским подданным. 
“Время” (Москва), 20 (7) декабря. 
Их хвала
В одной из велеречивых передовых статей полуофициозная Neue Freie Presse пишет: “В Петербурге воцарился новый властелин. Зовут его Ленин, и он желает мира. На его стороне рабочие и солдаты, за ним — те общественные слои, которые свергли в феврале царя и которые послали миру весть: революция — это мир. После неудачного восстания в июле Ленин бежал и скрывался как преступник. Но у Ленина был союзник, который восстановил его силу. (Слушайте, слушайте!) Горький, величайший русский художник, выступил на его защиту, и вскоре влияние Ленина на совет и рабочих так возросло, что он мог свергнуть Керенского, покончить с ненавистными кадетами и т.д. В излияниях австрийской газеты есть, несомненно, большая доля преувеличений: кажется, даже восторженный Луначарский, столь неумеренно приветствовавший Ясинского, не называл Горького величайшим русским писателем. 
“Вечерние Новости” (Москва), 21 (8) декабря.
Старые подшивки листал Сергей Сокуренко 

 

Нет комментариев