В начале апреля в Томске состоялся ХI Сибирский форум образования, собравший 3,5 тысячи участников. Организаторы, зная популярность форума, организовали два десятка дискуссионных площадок, где педагоги, преподаватели из всех регионов Сибири и Москвы, представители бизнеса и власти обсуждали проблемы обучения в сегодняшней школе, начального и среднего профессионального, высшего и постдипломного образования.
Оговорка
Приезжих удивил формат пленарного заседания форума. Ни президиума, ни трибуны, ни вообще сцены… Вместо этого на дне чаши конференц-зала Библиотеки им. А.С.Пушкина просторная площадка с шестью спикерами, вольно расположившимися в больших креслах. Модератором дискуссии выступал хорошо известный в Томске телеведущий Марк Минин. И делал это, как отмечали потом участники форума, вполне успешно. Чувствовалось, что темой он владел и даже представлял примерно, чего ждать от спикеров — ведь всех их, за исключением Артема Соловейчика, главы Издательского дома “Первое сентября”, он прекрасно знал по работе в Томске. Но Соловейчик еще и педагог, поэтому первый вопрос модератор адресовал ему: “Какая школа нам нужна?”.
Я заглянула в программку, там обсуждение модернизации образования начиналось с вопроса “Какая школа нужна детям?”. Не велика разница, но…
— Какая школа нам нужна? Одна — родителям детей, другая — государству, реформаторам образования, третья — самим детям, — рассуждал Артем Семенович. — Томск — из числа столиц образования страны. Здесь много чего осуществили, наработали. Педагоги сегодня владеют огромным количеством инструментария, технологий, у нас много хороших школ, но все это надо еще собрать в единое целое. И “сборка” происходит на наших детях. Им нужна школа, которая помогла бы им состояться, быть самими собой. Но это значит, что в тебе что-то есть. Предельно уважительно надо относиться к детям и предельно уважительно к педагогам. А это не только зарплата и условия труда. В Финляндии очень высокие показатели образования и нет аттестации учителей, которая есть у нас, нет той погони за бумажкой, нет сумасшедшей отчетности, которые у нас есть. Если бы мы создали у учителя ощущение, что он может строить школу так, как ее понимает, мы очень помогли бы ему.
— Если так много школ появилось, то, значит, заказ на образование в обществе разный. Важно, каким будет механизм согласования интересов… В Томске потрясающе концентрированный интеллектуальный ландшафт. Главное сейчас не сделать одну школу на всех, — вступила в разговор Галина Прозументова, профессор, директор Института инноваций в образовании НИУ ТГУ. — Я оппонент тем, кто считает, что школа сегодня на глазах разваливается. В школе много инноваций, которые при поддержке дадут эффект. В Томске есть реальная возможность сделать ставку на потенциал взаимодействия вузов и школ. Не с точки зрения патронажа старшего младшему, а на базе конкретных проектов, разработок при вкладывании ресурса с той и с другой стороны можно реально сделать качество образования другим.
— А нужно ли другое?
По словам Константина Нотмана, гендиректора ОАО “Сибэлектромотор”, отца двух учеников начальной школы, он доволен сегодняшней школой. Знаниями, которые его дети получают, и методиками, применяемыми в обучении. Главная задача, которую ему должна помочь решить школа, — воспитать из детей хороших людей. Нынешняя школа не та, в которой учился он — у знаменитого педагога Эльвиры Николаевны Горюхиной в Новосибирске. “Но школа и тогда, и сейчас готовит рабочую силу, а она должна быть ликвидна, — рассуждал бизнесмен. — У человека есть своя персональная ликвидность — своя ценность, благодаря ей он может получить те или иные блага максимально быстро, не затратным путем. Отсюда рыночность образования. В моих работниках-технарях мне катастрофически не хватает общей гуманитарной культуры. Они не владеют отработанными методологиями получения знаний. Есть прогресс с точки зрения специализированных компетенций, но никто из этих ребят не может нормально вести деловую переписку. Фраза “настоящим письмом позвольте выразить вам свое почтение и еще раз напомнить” их коробит. А когда возникает потребность получить дополнительные знания, чтобы руководить междисциплинарным проектом, они теряются, словно вовсе не умеют думать.
Слова Нотмана задели многих. С одной стороны, похвалил школу, а с другой…
Профессор Олег Пермяков, ведущий научный сотрудник Центра профессионального образования Федерального института развития образования, заявил: “Школа должна формировать личность, а не рабочую силу. А пока работодатели будут говорить, что школа формирует рабочую силу, это и будет их социальным заказом. Культура будет, когда сформируется личность”.
Но бизнесмена не собьешь: “Рабочая сила формирует добавленную стоимость, которая определяет качество жизни в стране. А коли так, то есть требования к рабочей силе. Она должна владеть методологией получения знаний”.
Селекция? Непременно!
Разговор перешел на методологию, на стратегию образования. На какой основе она должна строиться в условиях рынка?
— Даже великий рыночник Майкл Портер, специалист по конкуренции, признавал, что объединение усилий и договоренность по поводу того, что мы производим, какого качества, являются исключительно сильной стратегией, стратегией сотрудничества, стратегией синергизма, — напомнила профессор Галина Прозументова. — Образованию нужна эта стратегия. А не административная, хотя, надо признать, именно администрация Томской области сделала возможными, поддерживала инновации, которые расцвели в наших школах, колледжах и вузах. Но сколько ни вливай денег в образование при административной стратегии, все будет мало. В стратегии синергизма делается ставка на иной, неисчерпаемый, ресурс — человеческий. Что нам мешает наконец начать думать о школе как о месте, где формируется этот человеческий ресурс? Да, мы оказываем услугу, образовательную, но жаль, что часто стали чувствовать себя представителями сервиса.
— Чтобы выстроить систему, которая удовлетворит всех холдеров, интересы личностей, надо взаимодействовать всем формам образования: от детсада до магистратуры, — уверен проректор НИУ ТПУ Александр Чучалин. — Важно не только согласовать уровни, чтобы обеспечить преемственность, но и консолидировать усилия различных игроков на образовательном поле.
Профессор напомнил, как не один раз с переменным успехом это пытались сделать в Томской области за последние шесть-семь лет, рассказал о непростой судьбе Консорциума вузов и науки Томской области. Представители бизнеса хорошо понимают, что для России важно решить задачу технологической модернизации производства и на этой основе стать конкурентоспособными. Особенно если Россия вот-вот вступит в ВТО. Обеспечить эту технологическую модернизацию могут только элитные специалисты. Мы озабочены отбором, селекцией наиболее талантливых школьников, где бы они ни жили. Привлечь, обучить и из них сформировать контингент, который будет идти по траектории элитного образования, — наша сверхзадача. Но высшее образование становится все более массовым. В вузы приходят не только талантливые, значит, их надо доучить, чтобы окончили вуз с уровнем подготовки не ниже требований стандартов.
Тема селекции, отбора после высоких слов о формировании личности задела многих педагогов. Зал зашумел, заспорили рядом сидящие люди… Но некоторые нашли в себе силы приподняться над интересами своего уровня образования — общего, среднего, высшего.
— Если мы такие продвинутые инноваторы, то почему бы нам не подготовить Стандарт качества в образовании? — предложила Людмила Долгова, председатель Ассоциации инновационного образования Томской области. — Бизнесу в наших выпускниках не хватает умения думать. То есть проблему воспринимать не как катастрофу, а как систему задач, которые надо решить. Бизнес требует, чтобы мы ушли от исполнительской культуры, которую внедряла традиционная школа. Нам сегодня важно, насколько инициативен ребенок, студент, работник. Как сформировать и оценить подготовку инициативности? Вопрос. Методологий много. Гуманитарная культура — это что? Умение общаться с партнером, умение работать в команде. На мой взгляд, элита — это те, кто воодушевляет других. Мы боремся каждый за себя, за свой уровень, пока нет объединяющих задач. Это тоже методология. Надо сформулировать некие позиции о согласии сообщества людей, которые представляют разные интересы, в меморандуме. Школа, высшая школа, работодатели, посредники, которые умеют об этом говорить. Вот тут вспоминали Финляндию, позиционирующую себя как государство, где особо ценят науку и образование. Там поняли, что без этого страна просто исчезнет. Вот основа взаимодействия.
— Интегрировать вузы и школу может только власть, — жестко резюмировал Олег Пермяков, представитель Федерального института развития образования. — Как бы мы ни хотели равенства, технологический прорыв способны осуществить элитные кадры, одаренные больше, чем все остальные. Формировать творческих людей нужно еще в школе, это понятно. Стратегия синергии в образовании — прекрасно. Но всю жизнь общеобразовательная школа взаимодействовала с высшей школой на уровне результата — абитуриента, выпускника. Деньги у них из разных карманов, и делиться ими друг с другом никто не будет, только насильно или под влиянием мотивации. Работодатели могут стать заказчиком образования? Увы, таких продвинутых, как наш сегодняшний спикер, мало. Работодатели даже заказ на профессиональные стандарты не осилили. То есть сколько бы мы ни говорили, заказчиком образования будет власть. А есть ли при формировании региональной стратегии образования у региональной власти реальные механизмы принуждения к сотрудничеству?
— Есть, — поднялся в зале декан Томского государственного педагогического университета Михаил Червонный. — Это может быть заказ администрации на реализацию определенного проекта. Здесь правильно говорили, что в рамках действия консорциума взаимосвязи науки и образования сильнее. Это потому, что там, объединившись, можно получить реальные деньги. В образовании таких реальных конкурсов на объединение школы и университетов пока нет, но Томск тем и силен, что у нас давно ведется межведомственная проектная деятельность. Она прекрасно связывает и школы, и университеты, и институты РАН. Мы способны сегодня через проекты организовать взаимодействие. Но надо договариваться, идти навстречу друг другу. Против воли синергии не получится, нечего тратить силы…
Вот так. Идея и очевидная потребность в интеграции оказались не случайной оговоркой модератора, они отразили общий настрой форума: нужна межведомственная интеграция. “Интеграция партнеров “взращивания прецедентов нового качества образования”. “Как только мы начнем обсуждать, что происходит в образовании, а не в учреждении, начнутся позитивные перемены, — говорили участники форума. — Мы могли бы сформировать ряд стратегических линий, проектов, настроенных на улучшение всей системы образования”. А про Финляндию вспомнили, что в этой стране учителя без звания магистра не имеют права работать в старшей школе. Нужны такие перемены нам или важнее другие? Об этом на разных площадках форума и шла речь.
Еще до начала дискуссий в разговоре с председателем Комитета по высшему профессиональному образованию администрации Томской области Людмилой Весниной я услышала, что одна из главных целей форума — разработка управленческих механизмов “проявления прецедентов интеграции партнеров, ресурсов, потенциала, “взращивания” новых форм взаимодействия, влияющих на изменение качества образования. И эту проблему мы намерены решать в рамках проекта создания в Томской области Центра образования, исследований и разработок”.
Сложите умения!
Задача форума — устранить разобщенность между людьми, обладающими уникальным педагогическим опытом. Для этого в каждой дискуссии форума участвовали представители разных уровней образования. Но я никак не ожидала, что будут площадки, где, как на круглом столе “Life Long Learning: образование через всю жизнь”, первую скрипку доверят студентам. В данном случае — старшекурснику НИУ ТПУ Максиму Гвоздеву. Поблагодарив администрацию своего Физико-технический института за возможность по окончании вуза получить предложения по трудоустройству как минимум от трех работодателей, он заметил, что далеко не все вузы даже Томска так заботятся о своих воспитанниках. Многие студенты вынуждены “бороздить просторы” Сибири в поисках места для прохождения производственной практики. К тому же без постоянной подпитки новыми знаниями о новейших разработках ценность выпускников для современного работодателя стремится к нулю. Отсюда необходимость получения непрерывного образования, и лучше, когда оно подтверждено формально, например вторым дипломом или сертификатом.
“Но информации — где, какое дополнительное образование, на каких условиях его можно получить — крайне мало даже в нашем вузе”, — заявил студент. Вторая его претензия — к преподавателям, “читающим лекции по манускриптам”. Далеко не все преподаватели сами добывают новые знания, хотя каждую свою лекцию чтут как интеллектуальную собственность. То есть нужно вести обновление образовательной базы. Третья проблема — чтобы заниматься бизнесом, нужны чисто юридические или экономические знания. Получить их предпочтительно бы в классическом университете. Но там надо заплатить порядка 50 тысяч рублей в год, да еще потратить время на изучение общеобразовательных дисциплин. Может, лучше на базе каждого вуза Томска создать какие-то профессиональные курсы, содержащие современную тематику? Глядишь, стоило бы обучение дешевле, доступность же его была бы выше. Как студенту технического вуза Максиму видится, что надо подтягивать именно гуманитарные дисциплины — юридические, по управлению персоналом и т.д.
Не правда ли, созвучно тому, что говорил на пленарке бизнесмен Нотман? Вот и участник круглого стола по непрерывному образованию Андрей Латышев, представлявший на форуме ОАО “ТомскНИПИнефть”, считает, что нужно расширять гуманитарную подготовку выпускников технических вузов. Причем не знания им давать, а наращивать компетенции, то есть умение решать проблемы, выполнять проекты. И производственникам все равно, какой документ о дополнительном образовании принесет будущий работник — лишь бы умел действовать в реальных обстоятельствах. А пока оценка выпускника отечественного вуза — “троечка”! Жизнь меняется быстро, значит, нужно быть к этим переменам готовым: всерьез заниматься дополнительным профессиональным образованием. И не одним вузам, а вместе с предприятиями. Когда вместе они снимут все вопросы, получится целостная полезная программа.
Дополнительное образование в Томске развито во всех университетах, но пришло время, когда любая программа — от школьной до послевузовской — должна выполняться сразу несколькими исполнителями. “Мы были бы рады, если бы в нашей программе подготовки муниципальных служащих сферы ЖКХ поучаствовали ТГУ, ТУСУР, ТПУ, Педагогический университет… — сказал Сергей Постников, заместитель директора Института заочного и дистанционного образования ТГАСУ. — Каждый нашел бы свою нишу в этой программе. А руководить ее определенной частью может любой вуз… Это сделало бы наш комплекс уникальным. Мы ждем потенциальных партнеров, коллег, мы открыты для разговора”.
О дистанционном образовании как элементе дополнительного образования очень ярко говорили Людмила Ямпольская (Институт кибернетики ТПУ), Алексей Ковшов (Центр международной IT подготовки ТУСУР) и Галина Можаева (Институт дистанционного образования ТГУ). По убеждению Г.Можаевой, проблема развития и повышения качества — на стыке дополнительного и дистанционного образования:
— У слушателей ИДО ТГУ есть мотивация, потребность в непрерывности, ускоренности обучения, безотрывности от производства. Но не так много возможностей. Сегодня цивилизованный рынок предполагает непрерывность образования. Дистанционное обучение становится все более индивидуальным. У нас все больше среди учащихся физических лиц до 30 лет. Они не удовлетворены своей специальностью, своим местом работы и за собственные деньги ищут себе дополнительные компетенции. Больше всего востребованы сегодня программы по приоритетным направлениям развития, особенно по рациональному природопользованию, экологии, нанотехнологиям, государственному и муниципальному управлению. Очень пользуются спросом программы повышения квалификации работников образования всех уровней: за прошлый год к нам приезжали учиться специалисты из 52 регионов всех федеральных округов, 119 вузов России.
А по “дистанционке” все больше учатся учителя школ. Причем не за деньги работодателя, а за свои. Мы демпингуем для них цены, потому что нет сил отказать, когда звонит учительница и говорит, что “вот у вас есть новая, такая нужная программа, но она стоит 7 тысяч, а у меня всего 4”… Вуз идет навстречу коллегам-педагогам. Выкручиваются, чуть увеличивая группу, за счет общей стоимости программы. До прошлого года очень активно приходили работники СПО и НПО. Особенно когда пошли новые стандарты. Но когда они полностью оказались в руках региональной власти, видимо, политика управления изменилась. Надо обращать на это внимание общества. В нашей стране дополнительным образованием охвачено максимально 10 процентов взрослого работоспособного населения. В Китае эта цифра равна 50, в некоторых европейских странах доходит до 60, а в Финляндия и Швеции подбирается к 70… Что называется, их пример — нам наука.
Елизавета ПОНАРИНА
Нет комментариев