Очистительное пламя. В МИСиС знают, как избавиться от свалок.

— Понятно, что попытаться быстро избавиться от свалок, просто невозможно: вчера задачу поставили, а сегодня вопрос, считай, закрыт — так не бывает. Но этот случай — исключительный: нам помогло то, что МИСиС накопил большой опыт и наработки в применении так называемых барботажных печей, широко распространенных в металлургии и используемых, в частности, для переработки техногенных отходов. Помимо металлургии этот перспективный и эффективный способ важен и для энергетики, ведь при сжигании угля вырабатывается электроэнергия. Технология совсем молодая — ей всего-то лет 60, — отмечает Г.Подгородецкий. — Не сравнить с доменным производством, которому минимум 300 лет, хотя китайцы считают, что более 2000. Отличительная черта барботажных технологий — высочайшая интенсивность протекания физических процессов и химических реакций. Если при традиционных методах с одного квадратного метра установки получают одну условную единицу продукции, то в барботажной шлаковой ванне — более десяти. В черной металлургии в ванну с расплавленным шлаком загружают, например, железную руду. И производство чугуна идет при температуре 1500 градусов, протекает в жидкой шлаковой среде, продуваемой смесью воздуха и кислорода. 

— Она возникла не вчера, а еще в 80-е годы прошлого века и принадлежит советской металлургической школе. Тогда в МИСиС были созданы так называемые печи Ванюкова, особенно эффективные при получении черновой меди и чугуна. Металлурги высказали предположение, что в качестве сырья можно использовать твердые бытовые отходы. Но тогда заманчивая идея не получила продолжения, поскольку сразу возникли сложные проблемы. Казалось бы, так просто сжигать мусор в печах! Что и делают сегодня едва ли не во всем мире, но не в нашей стране. А причина простая: реакция горения при сжигании мусора сопровождается выделением ядовитых веществ — диоксидов, фуранов, других вреднейших канцерогенов — способствующих, например, образованию раковых опухолей. Чтобы избавиться от них, нужны особые технологии, предусматривающие сложную систему очистки образовавшихся газов, и, соответственно, немалые средства на это. К тому же появляются новые отходы в виде золы, от которой также предстоит избавляться. 

Наша группа стремилась разработать полностью безотходную технологию, для чего вместо сжигания мы применили метод газификации, составленный по особому “рецепту”, в основе которого находится технологический кислород. Предварительно подготовленный мусор поступает в шлаковую ванну, где за считаные секунды при температуре 1500 градусов происходят сушка, разложение органических компонентов отходов, а неорганические растворяются в шлаке. Наша технология не допускает опасных выбросов — все компоненты отходов превращаются в товарные продукты: шлак, генераторный газ, тепло. Шлак не содержит вредных веществ и является прекрасным строительным материалом. Из него можно делать фундаментные блоки, тротуарную плитку, теплоизоляцию и др. 

Генераторный газ направляем на газовые турбины, где он, сгорая с высоким КПД, вырабатывает электроэнергию. Мало того что наша технология безотходная, она еще и чрезвычайно эффективная. Мы не только мусор уничтожаем, но и получаем из него, повторюсь, строительные материалы и электроэнергию. Причем немало. Электроэнергии вырабатывается такое количество, что примерно процентов 30-50 идут на собственные нужды — работу газогенератора, газовых турбин, других агрегатов установки — а остальное поступает в энергетическую городскую сеть. Для того чтобы переработать, скажем, полмиллиона отходов в год — а это очень много —  достаточно одного газогенератора — так мы называем наши плавильные печи  площадью 15-20 кв. м. 

— Мы предлагаем размещать наше производство при действующих ТЭЦ — в окрестностях Москвы их достаточно. Это обеспечит эффективность технологии и снимет целый ряд проблем. Отпадет важный вопрос, куда девать полученную электроэнергию. Основное оборудование можно установить в корпусе в три-пять этажей площадью не больше 1000 кв. м. Но возможно и размещение завода на отдельной площадке.

— Необходимости в этом нет. Мы можем перерабатывать весь мусор, какой есть, и даже тот, что давно лежит на свалках. Его и сортировать не надо. И, насколько мне известно, этого не делает никто в мире. Технология чрезвычайно простая: мусор дробят в мелкую крошку, затем формуют в брикеты и отправляют в печь. Все. 

— По нашим подсчетам, предприятие, перерабатывающее 500 тысяч тонн мусора в год (а это очень много), будет стоить не дороже 100 миллионов евро. Но окупятся затраты в течение трех-четырех лет.

— Пожалуй, в ней действительно нет слабых мест.

— Первые наши публикации в зарубежной прессе появились года два-три назад. И сегодня я получаю пять-шесть предложений в неделю. Предлагают писать статьи для солидных журналов, участвовать в представительных конференциях, выступать с докладами. Сейчас ведем переговоры со шведами и китайцами, которые буквально загорелись возможностью использовать наши печи и готовы сотрудничать.

— Пока мы не торопимся объявлять о созданном нами методе. Опасаемся, что не сумеем доказать его преимущества, перспективность и экономичность: лишь на графиках да схемах это вряд ли убедит специалистов и возможных инвесторов. Мы должны быть готовы преодолеть настороженное отношение различных структур к нашему детищу. Действительно, весь мир стремится найти дешевый и эффективный способ переработки отходов, а учебный вуз МИСиС уже готов его осваивать. Но доказать это можно только с помощью действующих промышленных печей, чтобы все заинтересованные лица могли воочию убедиться в их достоинствах. Пилотный опытно-промышленный образец небольшой мощности мы сделали благодаря поддержке инвестора — структуры, занимающейся переработкой вторичных металлов. “Вторалюминпродукт” вложил в создание пилотного образца более 2 миллионов долларов. И теперь у нас появилась возможность подтвердить основные принципы и “обкатать” нашу технологию, чтобы при ее демонстрации не возникало трудных для нас вопросов. Еще нам предстоит сертифицировать наш метод — это устранит недоверие к нему, ускорит его внедрение. И все эти работы требуют денег. На мой взгляд, финансирование нашего проекта необходимо  обеспечить на принципах частно-государственного партнерства. Мы надеемся, что до конца годы все эти непростые вопросы мы решим и первая действующая установка появится через 2-2,5 года.