Космос как бизнес. Выпускники Физтеха бросят вызов Илону Маску.

“Аэромех” — неформальное название факультета аэрофизики и космических исследований (ФАКИ), одного из первых факультетов Физтеха. ФАКИ был создан в 1951 году с целью подготовки специалистов для системообразующих предприятий аэрокосмической отрасли и ведущих исследовательских центров РАН. В 1965 году от него “отпочковался” ФАЛТ — факультет аэромеханики и летательной техники. Но сегодня эти два факультета снова вместе: год назад они оба вошли в структуру физтех-школы аэрокосмических технологий. Зачем понадобилось объединение, какие задачи решает сегодня школа? На вопросы “Поиска” отвечает ее директор, к.т.н. Сергей НЕГОДЯЕВ. 
— Сергей Серафимович, вы ведь и сам выпускник ФАКИ. Можно ли сказать, что с Физтехом связана вся ваша жизнь? 
— Началось со школы. Я жил в сельской местности, далеко от Москвы, увлекался физикой, ходил во все кружки научно-технического творчества, какие только у нас были. Заметив мой интерес, учитель физики предложил мне поступить в заочную физико-техническую школу (ЗФТШ) при МФТИ. Я довольно легко решил вступительные задания, начал учиться и вскоре обнаружил, что физика и математика в ЗФТШ гораздо сложнее, чем то, что нам давали на уроках в школе. Эти занятия дали огромный толчок к осознанию этих школьных предметов как научных дисциплин. Заочная школа МФТИ существует и по сей день, но сейчас благодаря Интернету такой оторванности сельских школ от столичных вузов уже не чувствуется. А тогда это была единственная ниточка, которая соединяла любого школьника СССР с таким уникальным институтом, как Физтех. Поступить благодаря такой системе было легко, а вот учиться — гораздо труднее. После окончания МФТИ я работал в различных научных центрах страны на разных должностях — от начальника лаборатории до главного конструктора современной техники. А в 2008 году по приглашению ректора вернулся в МФТИ, стал деканом ФАКИ — факультета, который заканчивал. Физтех-школу аэрокосмических технологий возглавил в сентябре 2017-го (она была создана годом ранее). 
— Зачем, на ваш взгляд, понадобилось объединять факультеты?
— У них ведь корень один — аэромеханическая специальность, одна из четырех главных, ради которых, собственно, и создавался институт особого типа Физтех. Поэтому, естественно, что на новом этапе развития вуза научные направления, связанные с аэрокосмической техникой, объединились. Дело в том, что раздробленность на мелкие структурные единицы с точки зрения теории управления не позволяет решать крупные задачи. Многие руководители знают, что это под силу только крупным коллективам.
— А вы как руководитель уже такие задачи поставили?
— Их ставит жизнь. Например, в современной России авиация, авиационные технологии развиваются по своим законам, на одних предприятиях, а космическая техника, новые направления исследования космического пространства и контроля околоземной обстановки — по своим, на других. Нужно переплести компетенции и подходы, наработанные в авиации, с теми, что есть в космической отрасли. Объединение разных структур, во-первых, дает экономию средств, а во-вторых, приводит к синергетическому эффекту. За рубежом такие компании, как Boeing, Airbus, занимаются созданием не только самолетов, но и космической техники. Обеспечение многоразового космического старта (его в США реализует Илон Маск) потребует синтеза знаний и компетенций. У нас такого вида работы пока не ведутся, поскольку, как я уже сказал, авиация и космонавтика разделены. Но я уверен, что это — дело будущего. И мы будем готовить людей, способных подобные задачи решать. 
— Рассказывая о других физтех-школах (см. “Поиск” №43, №49, №52 за 2017 г.), мы писали, что МФТИ, модернизируя свою знаменитую систему обучения с опорой на множество базовых кафедр, идет по пути создания собственных хорошо оборудованных современных лабораторий. Это стало возможным благодаря победам университета в нескольких конкурсах Минобрнауки РФ и получения им значительных инвестиций. А что нового появилось на ФАКИ и ФАЛТ? Иными словами, что еще кроме факультетов вошло в структуру физтех-школы аэрокосмических технологий?
— Во-первых, мы решили заняться космическим приборостроением, то есть разработкой оборудования, которое в качестве полезной нагрузки устанавливаются на борт космических аппаратов, спутников: различные радиотехнические устройства, звездные датчики, магнетометры. Лет двадцать назад в мире обозначилась такая тенденция, как создание малых космических аппаратов (МКА). В России это направление было представлено очень мало. Но МКА — как раз тот случай, когда университетскими небольшими группами можно достичь интересных результатов. Мы взяли пример с английского Университета Surrey, где студенты и аспиранты создают кубсаты, — это термин для обозначения очень маленьких спутников, кубиков с ребром в 10 см. Очень интересно было видеть, как английские студенты в такой объем вмещают уникальные, малые и по размерам, и по энергопотреблению приборы, а потом запускают их в космос. Спутники маленькие (поэтому запуск обходится дешевле), но решают они практически те же космические задачи, что и большие. А образовательный эффект — колоссальный!
И мы этим занялись. Нам выделили финансирование на создание радиоэлектронной лаборатории для дизайна и разработки бортовых систем МКА. Это позволило изменить структуру подготовки кадров для космической промышленности и самим приобрести компетенции, необходимые для разработки такого оборудования.
— В каком смысле изменить систему подготовки кадров? 
— Собственно, это одна из старых идей Физтеха: начиная с самых первых курсов, ребята имеют возможность участвовать в разработке нового типа изделий в МФТИ, погрузиться в реальную деятельность. Благодаря полученным навыкам они быстрее включатся в работу, когда после окончания вуза придут на предприятие. 
Итак, первые инвестиции, которые мы получили по программе инфраструктурных преобразований вуза, пошли на создание приборного парка для решения задач космического приборостроения. Эта лаборатория стала одной из лучших в МФТИ по оснащению для проведения исследований и разработок. Однако изделие становится товаром только после того, как подтвердится его качество. И на следующем этапе мы закупили стенды для испытаний и настройки оборудования, необходимые для того, чтобы на выходе выдавать промышленности прототипы приборов, удовлетворяющие всем требованиям Роскосмоса. Выигрыш — тройной! Не надо платить сторонним организациям за проведение испытаний. Очень экономится время, ведь в силу антимонопольного законодательства любая услуга покупается через конкурсные процедуры. А главное — мы теперь можем учить студентов не только тому, как прибор разработать, но и как его внедрить, передать в промышленность. Если раньше от идеи до образца проходило полтора-два года, то сейчас студенту вполне реально пройти весь путь за семестр и сделать на основе этого курсовую или дипломную работу. Вспоминается, как в середине 2000-х наши ребята придумали оригинальную методику, позволяющую за доли секунды определить появление в воздухе опасной для жизни примеси и ее тип. Очень востребованная оказалась разработка, очень ее хвалили, в частности, в МЧС. Но тогда у нас еще не было оборудования, чтобы создать на основе этой блестящей методики прибор. Сейчас оно есть. 
— Правильно ли я понимаю, что ученые школы больше ориентированы на прикладную науку?
— Нет границы между фундаментальной физикой и прикладной. Как только удается объяснить какой-то эффект с точки зрения физики, мы тут же ищем, как его использовать для удешевления существующих космических аппаратов, увеличения их возможностей. И ребята, которые на втором курсе чуть перевели дух после сложных экзаменов по теоретическим дисциплинам, спешат к практике, просятся работать в лабораторию. А спектр научных направлений, представленных в школе, богатый: от классических (механика сплошных сред и гидродинамика) до самых молодых (нанотехнологии, биотехнологии и др.). Основной инструмент исследования — математическое моделирование. 
— С какой самой большой проблемой вы столкнулись как руководитель школы?
— Проблема несоответствия скоростей, задач, которые ставит жизнь, нашим кадровым возможностям. Надо реагировать быстрее, для этого нужны люди соответствующие, с квалификацией, а их быстро не найти.
— Часто говорят, что наука не имеет границ. Ученые школы участвуют в международных проектах или у вас закрытая тематика? Все-таки космос, ракеты, оборонка… 
— Мой опыт говорит о том, что долго жить в изоляции нельзя. Если какая-то идея сформирована в закрытом учреждении, то это, как правило, идея, которая висит в воздухе. И если ты ее не рассекретил, не превратил в экономически значимый товар, это сделает кто-то другой. Надо охранять наши секреты до той поры, пока они не стали товаром. Чтобы производить новые товары двойного назначения, нужно постоянно быть в курсе происходящего в мировой науке, ездить на конференции, самим выступать. 
Недавно мы принимали участие в Берлинском аэрокосмическом салоне, показывали полученные за последние 10 лет результаты молодых ученых МФТИ в области аэрокосмических технологий, которые можем предложить на мировой рынок. Всего там была представлена 31 компания из России, среди них единственный вуз — МФТИ. Интерес к нам был очень большой: “Неужели вы действительно можете это делать?!”
ФАЛТ уже давно участвует в совместном российско-европейском проекте “Гексафлай” — разработке гиперзвукового самолета. Трансатлантический перелет, который сейчас занимает до 16 часов, будет длиться всего 2-3 часа! Создание такого лайнера — сложнейшая задача: математическая, конструкторская, материаловедческая. Вместе с опытными учеными и инженерами участвуют в исследованиях и наши студенты, и аспиранты.
Еще один международный проект существует давно, но как будто бы его нет, потому что все к нему привыкли, — это Международная космическая станция. США и Россия много лет сотрудничают в космосе. С РКК “Энергия”, головной фирмой, которая эксплуатирует МКС, мы ведем несколько научных проектов. Один из них включает проведение интереснейших космических экспериментов на борту станции. Немного есть в мире университетов, которым разрешают проводить эксперименты на борту МКС. 
— Какими вы видите перспективы школы, которую возглавляете? Какие задачи перед собой ставите? 
— В декабре прошлого года в Москве по инициативе администрации президента и госкорпорации “Роскосмос” состоялась Всероссийская конференция “Космос как бизнес”. С высокой трибуны было озвучено, что мы можем отстать от мирового прогресса, если будем ориентироваться только на государственные механизмы регулирования. Это программа, которую, видимо, Россия будет в ближайшее время реализовывать. И это значит, что мы должны готовить кадры для проектов не только государственных, но и бизнес-ориентированных. Думаю, что бизнес с его энергетикой, его скоростями, нацеленностью на повышение производительности труда, уменьшение стоимости даст мощнейший толчок развитию космических технологий. 
Недавно владелец группы компаний S7 выкупил международный комплекс Sea Launch (“Морской старт”) — плавучий космодром для запуска в космос ракет с экватора. Планы у него очень амбициозные, и, я думаю, все получится. К участию в этом проекте подтянулись и наши выпускники, работающие в госструктурах. Будущее уже на пороге, и оно связано с объединением усилий государственных и частных организаций, а главное — инженеров, готовых работать в структурах любого типа, в международно-значимых проектах. 
Так что задачу коротко можно сформулировать так: подготовка следующей генерации космических инженеров и ученых для более эффективного освоения техники в условиях частно-государственного партнерства. А если подробнее, — сохранение высокого уровня физико-математической подготовки, создание высокого уровня мотивации, чтобы наши выпускники оставались в профессии. Молодым порой кажется, что самое важное в области космических технологий уже практически сделано, на самом деле это не так. Надо открыться самим, посмотреть, что делается в мире, понять международные тренды и сделать так, чтобы они стали и российскими трендами тоже. 
Наталия БУЛГАКОВА
Фото Николая СТЕПАНЕНКОВА

Нет комментариев