В ожидании индикаторов. Национальному проекту “Наука” нужна адекватная система мониторинга.

По результатам международного рейтинга Scimago Country Rank (строится на основе данных Scopus) Россия в 2017 году заняла двенадцатое место по публикационной активности, причем с 2014 года позиции страны ежегодно улучшаются. Но указом Президента РФ от 7 мая 2018 года №204 перед научным сообществом России поставлена серьезная задача — передвинуться в пятерку мировых научных лидеров.  При этом индикаторы такого лидерства на текущий момент еще не определены. 

Наиболее вероятным представляется использование рейтингов по продуктивности научной деятельности — количеству публикаций, индексируемых в базе данных Web of Science или в альтернативной — Scopus. Обсуждается также качественное ограничение учитываемых публикаций по типу (только статьи в научной периодике) или даже по квартилям журналов. 

Проанализируем данные рейтинга Scimago Country Rank (рис. 1).

 Тройку лидеров представляют США, Китай и Великобритания. Причем Китай за 20 лет ликвидировал бóльшую часть своего 10-кратного отставания от США. На 4-м месте — Германия, 170 114 публикаций. На 5-м месте в 2017 году находилась Индия (147 537 публикаций), что соответствовало 4,9% мирового потока статей. Япония и Франция располагаются на 6-м и 7-м местах, формируя около 4% мирового потока. При этом общемировой рост количества публикаций в последние четыре года заметно снизился. Наиболее вероятной целью национального проекта “Наука” могло бы стать фактическое удвоение научной результативности за ближайшие шесть лет и доведение объема российских научных публикаций до 5% от мирового потока, что соответствует ежегодному среднему приросту в 12-15 тысяч публикаций. Сопоставимый уровень роста в России наблюдался в 2015 (около 9 тысяч) и 2016 годах (около 12 тысяч). 

По данным Scopus, доля России в мировом публикационном потоке достигла в 2017 году 2,9%, по данным Web of Science — почти 2,6%. Однако распределение российских публикаций по квартилям импакт-факторов журналов, присваиваемых Journal Citation Reports (JCR), заметно отличается от среднемирового, причем не в лучшую сторону. Правда, соотношение российских публикаций в журналах Q1-Q2 и Q3-Q4 в последние годы растет. Если в среднем за последние 20 лет оно составляло 32% к 68%, то в 2017 году было уже 41% к 59%. Одна из причин такого крена — следующее распределение российских журналов в Web of Science по квартилям от первого до четвертого: 3/6/34/119. Если рассматривать базу данных Scopus, ситуация будет чуть лучше — там бóльшая доля российских журналов приходится на Q3. Иными словами, хотя отечественные журналы дают существенную часть (до 25%) российских публикаций, индексируемых в международных БД, это приводит к сильному “квартильному дисбалансу”.

Необходимо отметить, что, хотя каждый квартиль и содержит примерно одинаковое число журналов, в целом по миру число статей в Q1 и Q2 оказывается заметно выше, чем в Q3 и Q4. Это происходит за счет присутствия в Q1 высокорейтинговых “мегажурналов”, которые в год публикуют десятки тысяч статей (PLOS ONE, Scientific Reports и др.). К сожалению, в 2017 году доля российских публикаций в журналах наиболее “элитарных” Q1 и Q2 составила лишь 1,6% (рис. 2).

Аналогичная ситуация в тех областях наук, где Россия занимает наилучшие позиции, например, в физике и химии. И там доля публикаций в Q1+Q2 ниже, хотя фиксируется небольшой устойчивый рост (рис. 3).

Таким образом, наиболее реалистичной представляется задача достижения Россией пятого места по публикационной активности на основе данных Scopus с учетом всех типов публикаций по всем областям наук. Позиции России, по данным Web of Science, несколько хуже, однако именно они были ориентиром в майском указе 2012 года. Исходя из этого сбалансированным решением представляется использование в качестве основных сразу двух альтернативных индикаторов, а именно — доли публикаций российских исследователей в общем количестве публикаций, индексируемых в базе данных Web of Science и в базе данных Scopus.

Учет лишь части публикационного потока (только журнальные статьи, только статьи в журналах Q1-Q2 и т.д.) заметно осложнит (фактически сделает невозможным) достижение пятого места. Кроме того, профессиональное сообщество придерживается мнения о недопустимости прямого использования журнальных метрик (импакт-фактор и квартиль) для оценки результативности и качества научных исследований.

Нельзя отрицать и наличие проблем. Прежде всего, для России характерен очень разный уровень научных лабораторий: от мировых лидеров до весьма слабых коллективов. Национальный проект “Наука” должен поставить перед каждым вызов, соответствующий его уровню: лидеры разрабатывают прорывные темы, проекты российского масштаба стремятся на мировой уровень, практически значимые исследования выводятся в сектор инноваций. Для этого целесообразно предусмотреть систему дополнительных индикаторов нацпроекта, позволяющих оценивать качественное развитие науки:

1. Среднее количество цитирований публикаций. Для устранения различий в дисциплинах возможно использование взвешенного по отраслям наук показателя.

2. Количество российских журналов, включенных в квартили Q1 и Q2 (отдельно по Web of Science и Scopus).

3. Количество публикаций российских исследователей в исследовательских фронтах (например, по БД Essential Science Indicators), что частично отражает объем участия в прорывных тематиках.

Межведомственный перечень таких показателей целесообразно формировать на основе зарубежного опыта, в частности, одного из наиболее известных проектов Snowball Metrics. Нацеленность мероприятий национального проекта “Наука” на рост дополнительных индикаторов позволит не только формально достигнуть необходимой массы публикаций, но и обеспечить качественную трансформацию исследовательского сектора. В частности, одной из важнейших задач должно стать достижение во всех областях наук среднемирового уровня цитируемости российских публикаций.

Меры по стимулированию публикационной активности могут быть разделены на три магистральных направления.

Первое — вовлечение в исследовательскую деятельность и публикационную активность “новых” авторов.

Детальный библиографический анализ предварительных результатов Проекта 5-100 и причин роста публикационной активности российских ученых в последние годы показывает, что вовлечение новых авторов — это наиболее эффективный метод, где российская наука еще не исчерпала потенциал экстенсивного роста, причем и в вузовском, и в академическом секторах. В частности, вовлечение “новых” авторов может происходить в тех областях, где уже ведется исследовательская деятельность, но ее результаты публикуются недостаточно или преимущественно в той части российской периодики, которая не индексируется в международных БД. Например, медицина, сельскохозяйственные, гуманитарные и общественные науки. К тому же во всех этих областях, особенно в медицине, все большую роль играют цифровые технологии, большие данные, искусственный интеллект и машинное обучение. Российские исследователи традиционно не слишком сильны в этих технологиях, и требуются целенаправленные меры поддержки по развитию соответствующих компетенций и созданию междисциплинарных коллабораций.

Кроме того, есть области, представители которых вообще не нацелены на публикацию результатов своих работ в академической печати. Так, несмотря на высокий уровень развития российских информационных технологий и наличие большого количества высокопрофессиональных специалистов, страна сильно отстает в компьютерных науках. В отличие от своих западных коллег, российские ИT-специалисты очень слабо вовлечены в формальный исследовательский процесс. При этом в профессиональных интернет-ресурсах (например, на площадке “Хабр” —  крупнейшем в Европе ресурсе для ИT-специалистов) ежедневно публикуются сотни российских статей, многие из которых при должном оформлении заняли бы достойные места в академической прессе. Комплекс мер, направленный на стимулирование перехода хотя бы части этого потока публикаций в академическую печать, позволил бы значительно укрепить позиции России.

Второе — повышение продуктивности активных авторов.

Повышение продуктивности — ограниченный ресурс, не позволяющий резко нарастить публикационную активность, тем не менее резервы в этом направлении имеются. Хотя требовать от всех подряд “больше писать” тоже нельзя — это противоречит тезису о создании привлекательной рабочей среды для ученых. Исследования показывают, что продуктивность в разных областях наук заметно различается, но даже с учетом этого административное принуждение исследователей ежегодно писать более одной-двух статей часто дает отрицательный эффект.

И наконец, снижение барьеров для развития публикационной активности для российских исследователей.

Заметная роль в повышении публикационной активности российских исследователей, по данным Scopus, принадлежит включенным в индексацию материалам российских конференций. Высокую эффективность показала практика поддержки публикационного процесса исследователей, апробированная в некоторых вузах Проекта 5-100, например, проект “Ракета Хирша” Томского политехнического университета. 

Стратегически важным представляется развитие российской научной периодики, которая может кратно увеличить число российских публикаций за счет включения в индексацию WoS и Scopus новых журналов и увеличения объемов уже индексируемых. Эти существенные изменения могут иметь государственную поддержку, как это часто бывает, по принципу “кнута и пряника”. Пряником должно быть финансовое стимулирование с целью кратного увеличения ежегодного объема статей в российской периодике. Кстати, именно с этого начинали в Китае. Вероятным кнутом при этом будут новые, более жесткие требования к качеству российских журналов или аттестационным процедурам, что может привести к заметному сокращению “списка ВАК”. 

Следует обратить внимание на прогрессивную практику создания научных мегажурналов, публикующих десятки тысяч статей ежегодно. Их отличительными чертами являются мультидисциплинарность, открытый доступ по модели Gold Open Access, относительно небольшое время прохождения рукописей и взимание платы за их обработку с авторов. Плата за публикацию держится на достаточно высоком для российских авторов уровне — полторы тысячи долларов и выше. В рамках национального проекта Россия может себе позволить создание мегажурнала с высококвалифицированной командой научных редакторов и рецензентов и заметно меньшей платой за обработку рукописей. 

Итак, вхождение в пятерку стран-лидеров — это крайне амбициозная задача, решение которой возможно лишь при условии качественных сдвигов в российском секторе исследований и разработок. При формировании научной политики на ближайшие годы важно, чтобы предлагаемая система ключевых индикаторов задавала адекватные ориентиры этих качественных изменений и имела достаточно деликатные механизмы мониторинга и контроля. Если выполнение указа №204 будет сведено к очередной “гонке за цифрой”, это не даст требуемого результата.