Возвращение к корням. В России расцветет фармакогнозия.

Два года назад в рамках Национальной технологической инициативы появился план “Хелснет” — “дорожная карта” развития рынка персонализированных медицинских услуг и лекарственных средств, обеспечивающих увеличение продолжительности жизни, а также получение новых эффективных средств профилактики и лечения различных заболеваний. В одном из направлений, связанных с возрождением отечественной отрасли лекарственного растениеводства, участвуют ученые Пятигорского медико-фармацевтического института — филиала Волгоградского государственного медицинского университета (ПМФИ) — и Никитского ботанического сада — Национального научного центра РАН. О том, какие проблемы решают исследователи, “Поиску” рассказал  заместитель директора ПМФИ по научной работе, заведующий кафедрой фармакогнозии и ботаники, доктор фармацевтических наук, профессор Дмитрий КОНОВАЛОВ.

— Дмитрий Алексеевич, почему именно сейчас стала очевидной необходимость возрождения отрасли лекарственного растениеводства?
— Тому несколько причин. Интерес к народной медицине быстро растет. Лечение травами, рефлексотерапию, водолечение, гирудотерапию и т.д. предлагают уже не только и не столько народные целители, сколько врачи общей практики. Ученые разрабатывают новые методики оздоровления, новые составы лекарств на основе природного сырья. Сформирована определенная правовая база, прописаны некоторые механизмы функционирования народной медицины. Наконец, государство поставило перед фармацевтической отраслью важную задачу импортозамещения медицинских препаратов. 
— Иными словами, есть потребность, правовое поле, научное обеспечение, а отечественной сырьевой базы нет?
— Совершенно верно. В СССР, например, спрос населения в значительной степени удовлетворялся за счет лекарств природного, прежде всего, растительного происхождения. В стране была сформирована мощная сырьевая база как важный компонент лекарственного обеспечения. Созданы специализированные хозяйства. В разные периоды страна производила от 50 до 100 тысяч тонн растительного сырья для нужд медицины. Благодаря ученым эта база постоянно пополнялась. Во всех регионах, республиках, которые ныне стали независимыми государствами, действовала сеть опытных станций НИИ и хозяйств. К примеру, в Краснодарском крае и на Ставрополье они выращивали селекционно полученные растения, такие как ромашка, календула, шалфей и другие. 
С распадом СССР отечественная отрасль лекарственного растениеводства прекратила свое существование. Мы, преподаватели, читая сегодня лекции студентам и рассказывая о базе лекарственного сырья, оперируем цифрами 20-30-летней давности. Общей картины по стране нет. Нельзя же в самом деле считать полноценной информацией отдельные публикации ученых! По их оценкам, кстати, сегодня в России в год производятся от силы 10-12 тысяч тонн лекарственного растительного сырья. От показателей советского периода эти цифры отделяет пропасть. Все остальное импортируется, причем зачастую низкого качества, в чем мы не раз убеждались в процессе исследований. Доходит до смешного. Например, в Китае закупаются почки березы — растения, распространенного в России повсеместно. И таких примеров много. 
Между тем все предпосылки для возрождения отрасли, как отмечается в “дорожной карте” “Хелснет”, наличествуют. Конечно, нужно многое сделать, начиная от разработки современной нормативной базы, создания технологии выращивания лекарственных растений и заканчивая организацией специализированных хозяйств, в том числе фермерских, и обучения их работников. В Китае, Индии, других мировых центрах народной медицины лекарственное растениеводство является приоритетом государства, что позволило создать в этих странах множество новых лекарственных средств на основе природного сырья. 
Мировой опыт показывает: в некоторых случаях растения оказываются единственным источником получения лекарственных препаратов. Ярчайший пример — создание в последние годы учеными эффективнейшего препарата от малярии на основе всем известной полыни однолетней. Это первое растение, для которого на сайте ВОЗ выложены правила надлежащей сельскохозяйственной практики. Подобные правила необходимо разрабатывать и в нашей стране. 
Дикорастущие растения, как и любые биологические организмы, характеризуются высоким уровнем пластичности. Изменчивость существует не только на биологическом, но и на химическом, генетическом уровнях. В результате образцы какого-то вида растения, широко распространенного по территории (как мы говорим, “растения-космополита”), представляющие с точки зрения ботаника морфологически один вид, могут иметь различный химический состав. Не с точки зрения класса веществ, а с точки зрения их количественного содержания и качественного состава. Когда же растение выращивается в рамках монокультуры, вариабельность можно существенно снизить методами селекции. Не случайно одной из задач фармакогнозии является изучение ресурсов, возможности интродуцирования ценных дикорастущих видов растений. 
Для этого нужны кадры. Однако с точки зрения современных федеральных образовательных стандартов фармакогнозия как дисциплина не очень важна. Часы на нее постоянно сокращаются, что находится в явном противоречии с желанием возродить целую отрасль. 
— В прошлом году был сделан очередной шаг в реализации НТИ — образована Ассоциация производителей и потребителей лекарственного растительного сырья. Уже в нынешнем году запланировано заложить в нескольких регионах России, в том числе и на Северном Кавказе, первые плантации. Однако вот что настораживает. Один из разработчиков “дорожной карты” “Хелснет” и организатор ассоциации, вице-президент Ассоциации рефлексотерапевтов России Андрей Козко, в недавнем интервью радиостанции “Вести ФМ” заявил буквально следующее: “У нас более чем достаточно экологически чистых земель, где мы можем выращивать лекарственные растения. Но не те, которые растут у нас, а именно те, которые растут в Китае и востребованы в традиционной китайской медицине”. В планах — создание 25 специальных крупных агрокластеров. Значит, к нам “придут” китайские технологии и китайские специалисты. Похоже, мы станем не только “сырьевым придатком” Европы по энергоносителям, но и таковым для Китая по лекарственному сырью? В озвученных планах не просматривается возрождение именно отечественной отрасли. 
— Это — бизнес. И, с его точки зрения, логика в таком развитии есть. Китай ежегодно производит порядка миллиона тонн лекарственного растительного сырья. Он подошел к пределу своих территориальных и экологических возможностей. Россия рядом, территория огромна, климатические условия разнообразны. 
Перспектива мне видится следующей: создание базы для экспорта как начальный этап реализации НТИ. Освоение дженериков. С появлением финансовых средств, с доработкой нормативной базы, с созданием инфраструктуры постепенно начнет возрождаться отечественная отрасль. Во-первых, нам, по большому счету, нужно сначала определить, что мы будем выращивать. Во-вторых, — существенно расширить спектр научных исследований. Именно они позволят выявить новые виды лекарственного растительного сырья. Затем ввести отобранные растения в культуру. И только потом на этой основе создавать лекарственные препараты. Путь долгий. К примеру, немало лекарственных средств, разработанных отечественными учеными, доходит лишь до клинических испытаний, поскольку отсутствует сырьевая база. 
Есть и другая большая проблема. К сожалению, разработки лекарственных препаратов на основе природного сырья по меркам классической медицины зачастую не устраивают производителей — из-за слабой доказательной базы. Алгоритм исследования, который связывает структуру вещества и механизм его воздействия с конкретным терапевтическим эффектом, для многих природных лекарственных средств, многокомпонентных по своей природе (включающих десятки, а иногда сотни индивидуальных соединений), очень сложно выявить. Клинические исследования, в том числе за рубежом, не всегда позволяют доказать высокую эффективность медицинских средств, созданных на основе природного растительного сырья. В НТИ же речь идет именно о тех препаратах, которые можно официально применять в лечении и профилактике заболеваний, а не о БАДах, созданием которых в стране увлеклось немало и моих коллег. 
— Как, на ваш взгляд, можно повысить доказательность?
— Выход я вижу в развитии нового направления — молекулярной фармакогнозии. Зародилось оно в Китае. С его помощью характеристика растительного сырья определяется на уровне генома, отдельных его участков. Аутентификация становится значительно точнее.
— Получается, сегодня ваши исследования — это пока только задел на будущее?
— Плюс профессиональный научный интерес, оценка ресурсных характеристик, конкретные результаты. Мы изучаем широкий спектр растений, которые распространены на Северном Кавказе, как эндемиков, которых в регионе много, так и тех, что “прописались” и в других регионах (как та же полынь однолетняя). Например, одно из важных направлений исследований ученых института — поиск источников перспективных противораковых препаратов, которые крайне востребованы. Выделен ряд растительных и природных объектов, которые уже очень неплохо проявили себя в этом качестве. Изучаем, например, возможности комплексной переработки отходов, остающихся при получении эфирных масел. 
— В рамках решения этих задач и развивается сотрудничество с Никитским Национальным научным центром РАН?
— Оно началось еще до вхождения Никитского ботанического сада в состав РАН и до появления НТИ. Крым — уникальный регион с точки зрения и экологических условий и разнообразия растительных видов, которые больше нигде в стране не произрастают. Их изучение студентами в рамках ботанической и фармакогностической учебных практик имеет огромное значение. Так родилось образовательное направление сотрудничества. Уникальность Крыма и Северного Кавказа — широчайшее поле научных исследований. Это второе после научного масштабное направление взаимодействия. Большую поддержку развитию того и другого оказывают директор нашего института, доктор медицинских наук Всеволод Леонидович Аджиенко и директор Национального научного центра РАН, член-корреспондент РАН Юрий Владимирович Плугатарь. Постепенно расширяются направления совместных исследований, в том числе в области лекарственного растениеводства. Одно из них как раз связано с изучением изменчивости растений, обусловленной местом произрастания, новыми условиями культивирования, разработкой новых технологий. Среди перспективных растений — лавр благородный, розмарин лекарственный, полынь однолетняя, полынь метельчатая и другие. Эта работа, кстати, ведется не только с коллегами из Никитского ботанического сада, но и с российской фармкомпанией “Витаукт” и польской Greenvit. 
В ходе исследований, к примеру, обнаружили, что некоторые растения, известные в нашем регионе как однолетние, в Крыму дают урожай сырья два года подряд. Это с точки зрения производства лекарственного сырья является более эффективным. У артишока здесь в отличие от других регионов полностью созревают семена, а это — гарантия высокого качества препаратов на его основе. 
Так что круг наших совместных исследований сегодня широк. А вхождение Никитского ботанического сада в систему РАН открыло новые возможности. Так, мы со своими крымскими коллегами пришли к единому мнению: полуостров мог бы стать одним из регионов возрождения отечественной отрасли лекарственного растениеводства в рамках НТИ. Все условия для появления там агропарков, так же, как на Северном Кавказе, есть. Прошедшая недавно в Крыму научная конференция, посвященная реализации “дорожной карты” НТИ, привела нас с коллегами из Никитского Национального научного центра РАН к еще одному важному решению — разработке совместных проектов в рамках НТИ. Это реально повысит возможности их реализации. 
Беседовал Станислав ФИОЛЕТОВ
Фотоснимки предоставлены Д.Коноваловым

Нет комментариев