Одной из главных тем уходящего года, которой в последнее время было посвящено как минимум две крупных международных конференции в Москве, стало онлайн-образование, постепенно меняющее привычный, складывавшийся веками облик высшей школы. В конце февраля по многим сайтам “разлетелись” со ссылкой на ТАСС слова ректора НИУ ВШЭ Ярослава Кузьминова о необходимости создания системы, в которой вуз был бы обязан замещать курсы преподавателей, не имеющих публикаций по своему научному направлению, качественными онлайн-курсами от сильных университетов. Возмущенные сторонники традиционной системы обучения усмотрели в этом предложении разрушение устоев и попытку лоббирования интересов ведущих вузов. Дискуссия периодически вспыхивала в течение года. Развернутым ответом скептикам можно считать выступление ректора “Вышки” на международной научной конференции о настоящем и будущем онлайн-образования еSTARS-2018, которую НИУ ВШЭ и глобальная образовательная онлайн-платформа Coursera провели недавно в Москве.
Как меняет систему образования быстро растущая популярность онлайн-курсов? Какие задачи в связи с этим стоят перед российскими университетами? Как ведущие вузы отвечают на вызовы цифровой революции?
“Включение онлайн-курсов в программы обучения не чья-то прихоть, а необходимость, которую диктует время”, — заявил ректор НИУ ВШЭ Ярослав Кузьминов, открывая конференцию еSTARS-2018. Он назвал основные факторы, подталкивающие университеты к переменам. Во-первых, постепенное вытеснение монотонного умственного труда цифровыми сервисами, предсказываемое экспертами, приведет к тому, что многие профессии просто исчезнут и специалистам из этих секторов предстоит снова найти себе дело по душе, перейти в другие сферы. По оценке исследователей, лет через десять такие работники составят 15-20% рынка труда, то есть почти перед каждым пятым встанет необходимость переучиваться. Во-вторых, цифровые помощники помогут избавить от рутинного труда врачей, учителей, преподавателей. Эти профессии станут более творческими и, соответственно, более притягательными для большего количества талантливых и амбициозных молодых людей. Наконец, развивается огромная группа профессий, связанных с поиском и переработкой информации: по большинству оценок, они составляют уже 10% рынка труда.
В свете быстрого обновления профессий традиционные программы профессионального образования теряют свою актуальность. Цифровая революция привела к тому, что конкретная квалификация, привязанная к определенной технологии, сохраняет свою “дееспособность” в среднем около пяти лет. Еще лет двадцать назад срок был в два раза больше. Это значит, что получение конкретной профессии в бакалавриате теряет смысл, — степень бакалавра не дает никаких квалификаций. Зато стремительно растет рынок microdegrees — микростепеней — их можно получить, освоив за короткий срок конкретные умения и сдав профессиональный экзамен. По словам Я.Кузьминова, эти microdegrees на рынке найма сотрудников начинают конкурировать по значимости с университетскими дипломами. “Идет распад традиционных форм организаций и методик высшего образования, — констатировал ректор “Вышки”. — По независимым измерениям, посещаемость лекций на старших курсах составляет в среднем менее 15%, поэтому вузы стараются переводить их в более интерактивный формат. Но если в аудитории двести человек, обратную связь со всем залом в традиционной системе установить невозможно”. Ведущие университеты ищут новые формы обучения: помимо интерактива это индивидуальные образовательные траектории, проектное обучение, в том числе коллективные работы студентов разных направлений. При сохранении классической системы лекций и семинаров организация обу-чения в таких формах требует очень высокой квалификации преподавателей и больших затрат. Поэтому очень многие университеты пытаются игнорировать вызовы, с которыми сталкиваются, и воспроизводить старую модель, не обращая внимания на низкую вовлеченность студентов в обучение.
На этом фоне возникают новые игроки на рынке образования: во-первых, глобальные и национальные платформы онлайн-курсов, во-вторых, частные фирмы, которые занимаются провайдингом коротких курсов, предлагая за них microdegrees. И, наконец, профессиональные ассоциации и уполномоченные фирмы, которые организуют подготовку к профессиональным экзаменам и в ряде случаев выдают востребованные на рынке microdegrees.
Революцией в онлайн-образовании называют появление открытых онлайн-курсов для глобальных платформ Cousera и edX — на обеих есть и курсы российских вузов.
Прошло всего десять лет с тех пор, как этот сегмент образования начал развиваться. Сейчас количество слушателей массовых онлайн-курсов на открытых образовательных платформах оценивается примерно в 60-70 млн человек. По прогнозу Я.Кузьминова, уже через пять лет, если не раньше, эта цифра достигнет 200 млн, в то время как складывавшаяся веками традиционная система высшего образования по всему миру охватывает около 150 млн человек.
“Самым интересным выводом” ректор “Вышки” назвал тот факт, что по качеству освоения знаний обучение на онлайн-курсах не уступает очному высшему образованию. Он рассказал, что в этом году был представлен доклад группы под руководством молодого профессора НИУ ВШЭ и университета Berkeley Игоря Чирикова по результатам проведенного ею эксперимента. В трех контрольных группах студентов десяти технических вузов были выделены по три группы учащихся: первая проходила курс в традиционной форме, у второй лекции заменили онлайн-курсами ведущих российских университетов, но семинары и экзамены остались обычные. Наконец, третья группа изучала и сдавала все онлайн. Знания, полученные в итоге обучения, как показали измерения, у учащихся разных групп практически не отличались. Этот удивительный результат исследования ученые намерены проверить в университетах разных стран. Я.Кузьминов высказал гипотезу: подобное исследование, проведенное исключительно в слабых вузах, доказало бы преимущество онлайн-образования, а в сильных, где сосредоточенны ведущие ученые, — преимущество традиционной подготовки. “Онлайн-курсы расширяют возможность работать с материалом, автор которого в аудитории отсутствует, — заметил ректор. — Речь не идет о том, чтобы в обязательном порядке заменить традиционное образование онлайн-курсами. Но при прочих равных условиях это сделать можно. Будет ли происходить такое замещение? Решение должны принимать университет и сам студент”.
Но есть еще один важный фактор — экономический. Стоимость онлайн-курсов на Coursera — 50-100 долларов, на национальной платформе России — порядка 30 долларов. То есть они дешевле, чем традиционные курсы. По словам Я.Кузьминова, руководители некоторых университетов начинают это понимать только сейчас, массовым такое поведение пока не стало. Однако если что-то серьезно не изменится, по чисто экономическим причинам вытеснение традиционных курсов онлайновыми в ряде секторов будет идти достаточно быстро.
Онлайн-платформы также предоставляют сегодня специализации — “связки” курсов, освоив которые, можно получить microdegrees и сертификат в определенной области.
Докладчик на примере своего вуза рассказал, каким образом можно встроить онлайн-курсы в формальную систему образования. В НИУ ВШЭ в 2018 году онлайн-курсы включены в учебные планы каждой образовательной программы и в 73% индивидуальных учебных планов студентов. В 2017-2018 учебном году в учебном плане использовалось 218 онлайн-курсов, из них одна треть — на английском, остальные — на русском. При этом только 20% онлайн-курсов разработаны преподавателями “Вышки”.
На Coursera у НИУ ВШЭ представлены 6 специализаций (из них 4 — англоязычных), совместно с лидерами индустрии (Google, “Яндекс”) или в предметной области. “Мы имеем на Coursera слушателей из 195 стран, у нас 13-е место в мире по числу выбранных специализаций, средняя оценка слушателей за специализацию — 4,6 из 5 баллов”, — отметил ректор.
Интересно, что в ТОП-10 стран по количеству слушателей специализаций НИУ ВШЭ на первом месте — США, на втором — Индия. У России же, где эти курсы созданы, только третье место.
В заключение доклада Я.Кузьминов обозначил новые тенденции, которые станут серьезными вызовами для университетов уже в ближайшие годы.
Первая связана с развитием психометрики. Используя в учебном процессе онлайн-курсы, университеты получают огромную базу уникальных образовательных и поведенческих данных о том, как студенты учатся, каким образом реагируют на те или иные методические приемы, как воспринимают тот или иной курс. Передний фронт исследований проходит на стыке вычислительной психометрии, машинного обучения и больших данных. Становится возможным анализ “цифрового следа” студентов, в том числе для оценки трудности учебных материалов, сформированности и динамики развития компетенций и многого другого. Авторы онлайн-курсов получают автоматизированную обратную связь на основе психометрического анализа поведения слушателей. Уже идет речь о создании рекомендательных и навигационных сервисов для формирования персонализированных учебных треков нового поколения. “Для образовательного сообщества это означает такую же революцию, какая произошла в медицине с появлением анализа крови, — заявил Я.Кузьминов. — До того врачи определяли, чем человек болен, по симптомам. В каких-то случаях делали это правильно, в каких-то — нет. Теперь же, имея анализ крови по ста показателям, они ставят диагноз гораздо точнее. То же самое будет в университетах. Мы стоим на пороге колоссального роста возможности понимания отдачи от того, что делаем”.
Второй вызов, к которому надо готовиться, — исчезновение языкового барьера. По консенсус-прогнозу ведущих цифровых компаний, к 2030 году встроенный перевод будет доступен каждому так же, как сейчас доступен смартфон. Это станет еще одним фактором вытеснения глобально неконкурентоспособных программ, а также создаст угрозу системам образования стран с национально замкнутыми системами высшего образования — таким как испаноязычные государства Латинской Америки, страны Юго-Восточной Азии, арабского мира, постсоветского пространства, включая Россию. Эти системы будут модифицироваться очень быстро, их лидеры должны быть к этому готовы.
Наконец, третий вызов связан с тем, что цифровая революция делает центрами передовых технологий и образовательного контента не университеты, а индустриальные площадки, фокус смещается от традиционных академических центров к компаниям, которые имеют возможность очень быстро и много инвестировать в образование. Кооперативные университеты сегодня гораздо быстрее обычных разрабатывают и реализуют образовательные программы. Так, в России крупнейшим центром изучения искусственного интеллекта и возможностей его приложения стал Сбербанк. Развитие качественных систем образования в традиционных университетах возможно лишь в связке с индустриальными партнерами — технологическими центрами.
Выступая чуть позднее на ректорской сессии, Я.Кузьминов отметил, что нет смысла обязывать университеты внедрять онлайн-курсы, как нет смысла принуждать человека плыть, когда он находится на середине реки. Если он хочет выжить, он плыть будет.
Другой вопрос, каким стилем.
Наталия БУЛГАКОВА
Фото Николая СТЕПАНЕНКОВА
Нет комментариев