Какой должна быть государственная программа “Развитие науки и технологии”, чтобы она могла решить поставленную перед ней задачу — “формирование конкурентоспособного и эффективно функционирующего сектора исследований и разработок и обеспечение его ведущей роли в технологической модернизации российской экономики”? На этот вопрос пытались ответить участники заседания экспертного совета Открытого правительства.
Напомним, госпрограммы — повсеместно вводимый в России механизм бюджетирования, а Открытое, или большое, правительство — новый элемент системы государственного управления, призванный обеспечить участие граждан в процессе принятия решений властями всех уровней. Встречу вел курирующий деятельность Открытого правительства министр “без портфеля” Михаил Абызов, заявивший, что это последнее обсуждение документа, по которому с 2013 года будет жить научно-технологическая сфера, перед внесением его на утверждение в высший орган исполнительной власти.
Очередной вариант госпрограммы эксперты, как они сообщили, получили буквально накануне заседания и не нашли там существенных изменений по сравнению с предыдущей версией. Между тем госакадемии, Ассоциация государственных научных центров (ГНЦ), вузы, законодатели ранее вносили свои предложения по совершенствованию госпрограммы. Разработчики проекта Минобрнауки не приняли эти поправки и даже не посчитали нужным аргументировать причины их отклонения.
“Мы обескуражены! — заявил председатель Комитета Госдумы по науке и наукоемким технологиям Валерий Черешнев, который в сентябре проводил дискуссию по госпрограмме. — В адрес документа было высказано много критических замечаний. Мы собрали предложения заинтересованных сторон, передали их в Минобрнауки, нам было обещано, что все замечания будут учтены, но ничего не произошло. Получается, что опять обсуждается какой-то “полупроект”, сырец программы — и это за неделю до представления в правительство!”. Валерий Александрович предложил считать 2013 год периодом апробации программы, когда в нее в упрощенном порядке могут вноситься корректировки.
Представлявший госакадемии заместитель главного ученого секретаря Президиума Российской академии наук Владимир Иванов внес предложение включить в текст документа подготовленную РАН в инициативном порядке Программу фундаментальных исследований Российской Федерации, а также находящуюся на утверждении в правительстве Программу фундаментальных исследований государственных академий наук до 2020 года. Владимир Викторович призвал также доработать систему управления госпрограммой, прописав участие в этом процесс государственных академий, и наполнить содержанием имеющиеся в тексте замечания по поводу необходимых изменений в законодательство.
По мнению заместителя гендиректора НИЦ “Курчатовский институт” члена-корреспондента РАН Олега Нарайкина, в документе, призванном определить пути развития науки и технологий на ближайшие годы, должны быть четко сформулированы накопившиеся в этой сфере проблемы и конкретные пути их решения. Деятельность установок класса мегасайенс должна регулироваться госзаказом, но о нем в программе не сказано ни слова, заметил Олег Степанович. Кроме того, он считает, что необходимо выработать механизмы для определения того, какие направления исследований страна намерена развивать в приоритетном порядке. Объявленное бюджетное финансирование госпрограммы — на уровне 0,25-0,3% ВВП вплоть до 2020 года — Олег Нарайкин назвал совершенно недостаточным для решения поставленных перед наукой задач по модернизации экономики.
С коллегой во многом согласился председатель Ассоциации ГНЦ, гендиректор Всероссийского института авиационных материалов, академик Евгений Каблов. Он добавил, что явно просматривающаяся в госпрограмме ставка на грантовое финансирование — это крайность, в которую не стоит ударяться. “Гранты можно использовать для поддержки выдающихся ученых, новых направлений, но никак не для управления крупными организациями, работающими на дорогостоящем оборудовании”, — пояснил Евгений Николаевич. И грантовое, и базовое финансирование науки необходимо наращивать, подчеркнул академик Каблов. В США, сообщил он, главный государственный грантодатель — Национальный научный фонд (National Science Foundation, NSF) — имеет бюджет 8 млрд долларов. Кроме того, там существует хорошо развитая система частных фондов, три из которых имеют обеспечение, близкое к NSF.
А вот над российскими грантовыми фондами, если верить новому варианту госпрограммы, сгущаются тучи, сообщил филдсовский лауреат, обладатель мегагранта, член Общественного совета при Минобрнауки Станислав Смирнов. Он высказал удивление, что авторы документа, прислав экспертам в день заседания новую 250-страничную версию, не сочли нужным выделить внесенные поправки. Однако Станислав Константинович не поленился и с присущей математикам скрупулезностью сравнил прежний и нынешний варианты. Обнаружилось, что формулировка про доведение к 2018 году общего финансирования научных фондов до 25 млрд рублей изменилась: к РФФИ и РГНФ в ней добавился Фонд содействия развитию малых форм предприятий в научно-технической сфере. Что это — ошибка или движение в сторону уменьшения государственных обязательств перед фондами? — задался вопросом Станислав Смирнов. Он сказал несколько слов о том, чего хотел бы найти, но не нашел в программе, в частности о разбюрократизации науки. “Мои отчеты в России за аналогичные гранты в 107 раз длиннее, чем за рубежом, — отметил ученый, имеющий постоянную позицию в Швейцарском университете. — На занятия исследованиями остается меньше времени, а значит, рубль, работающий на науку здесь, имеет значительно меньший КПД, чем там”.
Пропустивший большую часть заседания министр образования и науки Дмитрий Ливанов, появившись в конце, тем не менее ответил многим выступавшим. Правда, экспертам его ответы вряд ли понравились. “Госпрограмма не про конкретные организации, а про управление наукой и финансирование исследований, — заявил он. — Поэтому мы не будем ни включать в нее существующие документы, ни фиксировать приоритетные направления исследований. Это функции научного сообщества. Наша задача — создать инструменты для распределения финансов и обеспечить участников необходимыми ресурсами”.
Скудости этих ресурсов министр не отрицал. “Обеспечение программы действительно не позволяет достичь целого ряда установленных показателей”, — признал он. И попросил научное сообщество не искать ошибки в программе, которая, по его словам, является рамочным документом и за годы реализации не раз поменяется, а совместными усилиями добиваться увеличения финансирования. Понимая, что претензий к программе много, а времени на доведение ее до ума остается мало, министр, по сути, прибег к выкручиванию рук, напомнив присутствующим, что с 2013 года финансирование их структур будет идти в рамках госпрограммы. “Если мы не выйдем на правительство с консолидированной позицией и не сможем доказать Минфину, что наука нуждается в развитии, придется резать бюджеты участников программы по живому”, — заявил Дмитрий Ливанов. Он заверил собравшихся, что об уменьшении финансирования РФФИ и РГНФ речи не идет, как и о переводе фундаментальных исследований на внебюджетное финансирование. Министр предложил всем заинтересованным сторонам прислать свои замечания и попытаться в кратчайшие сроки достигнуть консенсуса.
Надежда ВОЛЧКОВА
Фото Николая СТЕПАНЕНКОВА
Нет комментариев