Солидный фолиант внушает уважение: под его обложкой — вся мировая история Средневековья. Огромный труд вложили в публикацию очередного тома сотрудники Института всеобщей истории РАН. Интересно, что эпохальную задачу подготовки многотомного издания “Всемирной истории” никто перед институтом не ставил — это его собственная инициатива, получившая, однако, одобрение разных инстанций. О втором томе исторической эпопеи — “Средневековые цивилизации Запада и Востока” — “Поиск” попросил рассказать ответственного редактора члена-корреспондента РАН Павла Уварова.
— Уважающие себя державы, — отмечает Павел Юрьевич, — изучают историю не только своей страны, но и всего мира, предпочитая собственными глазами смотреть на всеобщую историю. Россия относится к их числу. В СССР 10-томная “Всемирная история” выходила с 1955 по 1965 год. Понятно, как много изменилось с тех пор. Но если советское издание имело четкие идеологические установки — исходя из общего сценария авторы знали, на что делать упор, где расставить акценты, то сегодня, к сожалению (или к счастью), ничего этого нет. Нет у историков общей точки зрения, и никто им в этом не помогает. Да, частные проблемы они освещают достаточно глубоко и всесторонне, а вот с глобальными — беда. Но время идет, и “детские” вопросы продолжают накапливаться: что такое феодализм? а был ли он вообще? существовал ли только на Западе, или еще и в России и на Востоке? что такое государство и как определить феодальное государство? Советским историкам было проще: они ссылались на готовые формулировки марксистско-ленинской теории, а сегодня попробуй ответить на это так, чтобы выразить если не общепринятую, то хотя бы самую распространенную точку зрения! А ведь таких сложных, узловых вопросов масса, однако, избегая жаркой полемики, историки не торопились их обсуждать. Неудивительно, что идея подготовки многотомного издания не вызвала энтузиазма у значительной части специалистов. Они призывали подождать лет эдак 10-15, а еще лучше 20-30. А уж тогда…
— И все-таки вы решились?
— Да. Верх взял другой, достаточно резко высказанный, но убедительный довод, сформулированный нашим директором: если Институт всеобщей истории не в состоянии написать труд по всеобщей истории, то нужен ли такой институт? Обсуждение проходило почти шесть лет назад. С тех пор в свет вышло уже два тома. Первый посвящен Древнему миру: от антропогенеза до конца великих империй — падения Рима, империи Хань в Китае… И завершается III-V веками новой эры. Второй том доходит до второй половины XV века — этот период мы назвали мировым Средневековьем. Третий том, по нынешней периодизации, относится к раннему Новому времени — к XVI-XVII векам. Четвертый том — XVIII век, “век Просвещения”. Пятый том — XIX век, шестой — ХХ. Третий том подписан к печати — ждем его выхода летом, четвертый сдан в издательство.
— И как вы освещаете узловые вопросы?
— За все издание, естественно, не скажу, но что касается второго тома, то над его концепцией мы просидели долго. Как совместить “взгляд изнутри” (с позиции средневекового человека) со взглядом извне, из нашей эпохи? Это было непросто, но мы попытались отразить его в нашем издании. Договорились также положить в его основу принцип синхронизации. Что это значит? Можно было рассказывать по отдельности об истории, например, Англии, Индии или Кореи. Но ведь они не существовали изолированно, а взаимодействовали с соседями, а то и с весьма отдаленными регионами. Важно, чтобы читатели представляли весь ход мировых событий, понимали, что, когда Владимир Мономах писал свое “Поучение сыновьям”, в это же время на одном краю Евразии сочинял свои трактаты Пьер Абеляр, а на другом — последний китайский император Хуэй Цзун, знаменитый своими картинами жанра “Цветы и птицы”, создавал трактат о чае и чайной церемонии. Единство мира ощущалось задолго до современной глобализации. Дать несколько синхронных срезов по всем регионам Старого Света было для нас важнее, чем подробно останавливаться на специфике каждой страны.
Рассказывая о путях возникновения и развития средневековых государств, мы делали упор не только на внутренних причинах становления, например, Русского государства, но и подробно разобрали влияние внешних факторов. В данном случае весьма важным было соседство Руси со Степью. Великая степь вообще была в значительной степени системообразующим фактором для “мирового Средневековья”. Ни в одном из современных аналогичных изданий не говорится столько о кочевниках, причем сообщается много нового. Не все знают, что у кочевников были города, порой настоящие “мегаполисы”, как уйгурский Карабалгасун, киданьский Чинтолгой-балгас, монгольские Каракорум и Ханбалык, богатые поселения Золотой Орды. Сменявшие друг друга средневековые степные империи бросали вызов соседним странам. Одни становились жертвами завоевания, другие откупались, третьи образовывали своеобразный “симбиоз” с кочевыми сообществами, четвертые оборонялись, собирая войска и строя укрепления, для чего приходилось вводить тяжелые налоги. Это, конечно, не исключало постоянного обмена и более мирного взаимодействия со Степью. Русь, на какое-то время вошедшая в состав огромной державы, раскинувшейся от Тихого океана до Черного моря и Ильмень-озера, испытала на себе все формы взаимодействия, ее жители, по словам Блока, “держали щит меж двух враждебных рас — Монголов и Европы”. Это можно сказать и о других народах Восточной Европы и Византии.
— А в Западной Европе об этом знали?
— Знали, но не задумывались, как, впрочем, и сейчас не задумываются. А ведь в защищенности Запада от Степи и следует искать ключ к европейскому успеху. У Запада долгое время не было общего сильного врага, поэтому не было нужды создавать общерегиональную империю, способную собрать силы для отпора. Призывы к объединению раздавались часто, но не приводили к серьезным результатам. Против слишком сильного короля или императора сразу же объединялось много противников, выступало и папство, способное противостоять любому монарху, который пожелал бы установить полный контроль над церковью. Европейские государства, которые до определенного периода и государствами-то назвать трудно, обходились жителям Европы не слишком дорого. Единство поддерживалось не столько за счет политической власти с ее “унифицирующим прессом”, сколько за счет развития общественных институтов: экономических, правовых, религиозных. Оттуда происходит столь удивительное разнообразие европейских культур. Соединение же в руках сеньора политической и экономической власти неплохо обеспечивало хозяйственный рост.
Дальнейший прогресс Европы, во всяком случае, его начало, произойдет не только вопреки, но и благодаря феодализму. Но за исключением Японии, естественным образом защищенной от Великой степи, не многие регионы мира могли позволить себе “роскошь феодализма” (так названа у нас одна из глав). Государства более современного типа складывались там постепенно, даже неторопливо, что особенно хорошо видно при сопоставлении Запада с Русью.
— В чем была особенность русского пути?
— Нас не без основания упрекают в том, что описание Северо-Восточной Руси занимает больше места в томе, чем, скажем, рассказ о западных ее областях. Но в какой-то мере это оправдано той ролью, которую сыграли земли Северо-Востока в становлении русской государственности. Получая в Орде ярлык на великое княжение, князья, собиравшие “выход” (дань) для хана, в перспективе обретали такую власть над подданными, которой европейские монархи если и добивались, то лишь два столетия спустя. Поэтому, когда при Иване III Русское государство вышло на европейскую сцену, Запад сразу же оценил грозную силу Московии.
— Удалось ли вам прийти к каким-то новым заключениям?
— Мы старались не перегружать том теоретическими рассуждениями, но некоторые главы носят обобщающий характер. Так, мы говорим о современном понимании термина “феодализм”, пытаемся определить характерные черты, присущие средневековым городам, материальной культуре “мирового Средневековья”, пытаемся обрисовать варианты путей образования средневековых государств: древние империи, сумевшие выстоять и приспособиться к новым условиям (Китай, Византия); “варварские государства”, основанные на территории древних цивилизаций; политические объединения кочевников. Особо представляем так называемый макробалтийский регион, дугой охватывающий север Европы от Англии до лесостепной полосы Восточной Европы. Древнерусское государство рассматривается, таким образом, в единой связке с королевствами англосаксов и скандинавскими странами. Эти земли многое объединяло: слабость воздействия античных цивилизаций, наличие единой системы торговых магистралей, простиравшихся от Северного до Каспийского и Черного морей, обильные личные контакты. Дело не в пресловутом Рюрике, а в общности материальной культуры (оружии, украшениях, монетах, кораблях, упряжи) и сходстве политических институтов, из которых возникало государство (роль князя и веча, сбор полюдья, особенности права, организация контроля над торговыми путями). Мы не принижаем ни культурной самобытности племен, населявших территорию Древнерусского государства, ни византийского влияния, но учет “макробалтийского” контекста позволяет по-новому ответить на вопрос летописца: “Откуда есть пошла Русская земля?”.
— Второй том вышел год назад. Каковы отзывы?
— Есть несколько достаточно благожелательных рецензий, есть некоторые ехидные замечания по поводу опечаток, невысокого качества карт, есть указания на пропуски: не рассматривается отдельно Кавказский регион, мало говорится о Польше и Литве, стилистически неровно написаны отдельные разделы. Есть и концептуальные претензии, с точки зрения, например, английских коллег, мало внимания уделяется экономической истории (увы, это отражает наше сегодняшнее положение — слишком долго экономика не привлекала внимания историков). Думаю, что упреков нам придется выслушать еще немало, тем более что издание адресовано не узким профессионалам, а широкому кругу читателей, всем, кто интересуется историей, особо выделю студентов. Но дело, кажется, удалось сдвинуть с мертвой точки: интерес к большим проблемам и “детским” вопросам возвращается. Смею надеяться, что в этом есть заслуга и нашей “Всемирки”. Так что пусть критикуют. Лишь бы читали.
На верхнем фото: Троеручица
На нижнем фото: Храмы Пагана (Мьянма). XII-XIII вв.
Записал Юрий Дризе
Иллюстрации предоставлены
Институтом всеобщей истории РАН
Нет комментариев