В Минобрнауки подведены итоги очередного мониторинга вузов России. Хотя эта инициатива вызвала неоднозначную реакцию у работников высшей школы, мы (я имею в виду и своих коллег из Совета ректоров вузов Иркутской области) считаем ее своевременной, полезной, необходимой для определения перспектив развития российской высшей школы. Но все же — неидеальной. В предлагаемой статье мне хотелось бы высказать соображения о том, как эту систему можно было бы усовершенствовать.
Как известно, мониторинг проводился в 2012 году по пяти, а в 2013-м по шести ключевым показателям деятельности вузов. Вуз считается успешным, если значение как минимум половины оцениваемых показателей выше пороговых. В 2013 году нужно было достичь пороговых значений по трем из шести показателей. Чем большее количество пороговых значений показателей преодолел вуз, тем он эффективнее.
Вот такая в общем-то всем понятная и довольно несложная система оценки, вроде бы отражающая все аспекты деятельности вуза — учебный, научный, инфраструктурный. Однако если внимательно проанализировать критерии оценки эффективности вузов, возникнет множество вопросов и по структуре показателей, и по их качеству, и по их пороговым значениям. Еще одна проблема — это неожиданное для вузов изменение показателей, используемых в ходе мониторинга. Так, по сравнению с 2012 годом в 2013-м изменился расчет двух показателей (средний балл ЕГЭ и показатель международной деятельности вуза) и был введен новый показатель, характеризующий трудоустройство выпускников.
Мы не знаем, кто разработал эти показатели и почему показатели не обсуждались широким вузовским сообществом. Ведь нам, представителям науки, вполне по силам разработать неплохую методику мониторинга эффективности вузов, которая была бы объективна, всесторонне обоснована и отражала основную деятельность вузов.
Давайте проанализируем систему мониторинга вузов в 2013 году.
Первый блок из трех показателей характеризует результаты учебной работы в вузе.
1. Образовательная деятельность. Для ее оценки берется средний балл ЕГЭ студентов-очников, поступивших как за счет бюджета, так и с оплатой стоимости затрат на обучение (пороговое значение показателя — 60 баллов).
2. Международная деятельность. Здесь оценивается удельный вес иностранных учащихся в общей численности студентов вуза по приведенному контингенту (пороговое значение показателя — 1%).
3. Трудоустройство. В данном случае определяется доля обучавшихся по очной форме выпускников вуза, не обратившихся в течение года после выпуска в службу занятости населения (пороговое значение показателя — от 95,1 в Северо-Кавказском федеральном округе до 99,3 в Москве, оно было определено после сбора данных по федеральным округам).
Рассмотрим объективность и целесообразность этих показателей.
Средний балл ЕГЭ, на мой взгляд, — совершенно необъективный и не отражающий действительность показатель. Что значат эти 60 баллов в среднем по России? Надо учитывать, что в сельскохозяйственных вузах средний балл ЕГЭ в силу объективных причин будет один, а в юридических и экономических — совершенно другой, причем значительно выше. И зависит это не столько от качества работы вуза, сколько от престижности профессии. Мало кто сегодня с высоким баллом ЕГЭ пойдет учиться, например, на агронома или зоотехника, потому что в сельскохозяйственной отрасли у нас в настоящий момент нет ясных перспектив, не хватает рабочих мест, уровень зарплат крайне низок. Вот и выходит, что сельскохозяйственные вузы проигрывают другим по этому показателю, и не их здесь вина.
То же самое можно сказать о педагогических вузах. При нищенской зарплате учителей кто из “высокобалльников” пойдет в педагоги? Только уж если абитуриент — патриот педагогического труда. В основном же педвузы выбирают по остаточному принципу, если не прошли со своим баллом в другие вузы.
Возьмем теперь инженерные специальности. Сколько сейчас звучит призывов из уст руководителей всех рангов идти учиться на инженера! Технические вузы получают значительную материальную поддержку от государства (ведь инновационными по факту признаны прежде всего инженерные вузы). Тем не менее основной поток абитуриентов “заточен” на гуманитарные специальности. Дело в том, что в стране катастрофически сокращаются рабочие места для инженеров. Кроме крупных городов везде наблюдается стагнация производства, и поэтому выпускникам технических вузов сложно трудоустроиться.
Получается, учатся пять лет за счет государства, а потом за собственные средства переучиваются, так как нет работы. У нас, в экономическом вузе, основной поток студентов, получающих дополнительное экономическое образование, — несостоявшиеся инженеры.
Что касается экономистов и юристов, о перепроизводстве которых постоянно говорится, то именно в гуманитарных вузах отмечается наивысший балл ЕГЭ. Большинство выпускников таких вузов трудоустраивается. Есть спрос — есть и предложение. Подчеркнем, что речь идет о выпускниках специализированных экономико-правовых вузов. А без работы могут остаться выпускники, получившие профессии экономиста и юриста в многочисленных коммерческих вузах, а также в политехнических.
Необходимо учитывать и территориальный аспект. Есть, скажем, Магадан, Рязань и есть Москва. Конечно, Москва заманчивее, ведь там уровень жизни в два-три раза выше, там после окончания вуза проще найти хорошую работу. Естественно, что сильные абитуриенты из регионов подают документы сначала в столичные вузы, а потом в местные. И дело тут совсем не в качестве предлагаемых вузом образовательных услуг, а в развитости территории. Если бы, к примеру, в вузах Западной Европы появились бюджетные места для наших абитуриентов, то многие из них, в том числе и абитуриенты-москвичи, уехали бы туда.
Есть еще один аргумент против использования данного показателя. Для поступления на разные направления бакалавриата и специалитета нужен разный набор предметов в рамках ЕГЭ. А результаты ЕГЭ по различным предметам несравнимы: они высоки, например, по обществознанию, но низки по иностранному языку, информатике, физике. Такая ситуация ставит разнопрофильные вузы в принципиально неравнозначные условия.
Исходя из сказанного считаем этот показатель поверхностным и где-то даже вредным, ибо он искажает реальность.
Второй показатель — международная деятельность вуза. По нашему мнению, он действительно отражает потенциал вуза. Иностранный студент, да еще за свои деньги, в случайный или слабый вуз учиться не пойдет. В мировых рейтингах вузов этот показатель в числе основных. По негласному правилу, в высокорейтинговом университете доля студентов-иностранцев должна составлять 10 и более процентов учащихся. У нас вуз эффективен, если число иностранных студентов составляет не менее 1% общей численности студентов (приведенного контингента), а в Москве и Санкт-Петербурге — не менее 3%.
Считаем целесообразным довести в перспективе пороговое значение данного показателя по регионам до 1,5-2%. Надо заставить вузы активнее работать с абитуриентами из других стран: рекламировать свои образовательные программы, обосновывать выгодность обучения у себя. Все это реально. Америка, Европа давно так действуют, их университеты зарабатывают благодаря иностранным студентам даже больше, чем, к примеру, отдельные автозаводы.
В привлечении иностранных студентов должно принимать участие и само Министерство образования и науки. Необходимо строить сеть комфортабельных общежитий, создавать в вузах подготовительные отделения по изучению русского языка, решить в правительстве вопрос упрощения выдачи виз иностранным студентам и многие другие вопросы. Обо всем этом следует подумать и нашему министерству, и руководству страны. Ведь это не только неплохой заработок для университетов, но и престиж государства. СССР когда-то имел в этой области очень хорошие позиции.
В целях оказания помощи русскоязычному населению из стран СНГ и Балтии при поступлении в российские вузы можно разработать программу, аналогичную программе переселения соотечественников. В рамках этой программы для детей соотечественников можно было бы выделить определенное число дополнительных бюджетных мест, распределяемых среди вузов на конкурсной основе. Это значительно облегчит им поступление в вуз, даст возможность получать стипендию и жить в общежитии. Дополнительные средства для этих целей мог бы выделить фонд помощи переселенцам.
Третий показатель — трудоустройство выпускников. Мы считаем его не отражающим эффективность вуза, а методы его расчета — необоснованными. Да, на Западе при определении рейтинга вуза учитывается показатель трудоустройства выпускников и их успешности на рынке труда, но делается это иначе, чем предложило наше министерство.
Я по образованию экономист и занимаюсь вопросами организации труда, трудоустройства, поэтому очень хорошо знаю ситуацию. Классическая схема трудоустройства, которую мы предлагаем нашим студентам, — это поиск конкретного рабочего места путем рассылки своего резюме. Мы учим студентов: вы должны предлагать себя как можно большему количеству работодателей. Можно отправить свое резюме по 30, 50, 70 адресам. Это может быть и служба занятости, и кадровые агентства (биржи труда), и непосредственно кадровые службы предприятий и организаций. Предлагайте себя, прилагайте письма-рекомендации (от профессоров, деканов), если они у вас есть. К моменту окончания университета у вас может быть от двух до восьми предложений. Вот и выбирайте среди них. Это и есть рынок труда. Можно даже подождать интересующее вас рабочее место, поработав какой-то период на условиях временной занятости.
У нас считается, что вуз тем хуже, чем больше его выпускников обратилось на биржу. Это антирыночно. Можно было бы предложить использовать другой, более адекватный показатель — доля выпускников, официально не признанных безработными. Но и это не выход: показатель разового трудоустройства сильно зависит от уровня и динамики развития региона. Чем более развит регион, тем больше рабочих мест, тем выше уровень трудоустройства выпускников вузов. И вуз тут находится в зависимости от территории.
Кафедра экономики труда и управления персоналом нашего университета проанализировала этот показатель за 2012 год на примере Сибирского федерального округа. Все точно подтвердилось. В наиболее развитых в экономическом отношении регионах (Омская и Новосибирская области, Красноярский край) все или большинство вузов демонстрируют высокие показатели трудоустройства. На Алтае, в Забайкалье — обратная ситуация.
Для того чтобы учебная деятельность вуза оценивалась объективно, мы предлагаем вместо показателей среднего балла ЕГЭ и трудоустройства использовать показатели квалификации профессорско-преподавательского состава (ППС) и книгообеспеченности библиотек.
Показатель квалификации кадров — это доля лиц, имеющих ученые звания и степени, в общей численности ППС. Его расчет следует производить исходя из штатной численности (без совместителей). В мире при определении рейтингов университетов этот показатель также является одним из ключевых. Пороговое значение показателя, с учетом общемировой практики, должно составлять не менее 60-65% остепененных кадров ППС.
Этот показатель отражает наличие научных школ в вузах, условий для повышения квалификации кадров (магистратура, диссертационные советы и т.д.), а также политику университетов в области формирования, обучения и повышения научной квалификации кадров ППС. Он также характеризует зрелость вуза, его способность проводить социальную политику, удовлетворяющую современным потребностям профессорско-преподавательского состава.
Книгообеспеченность библиотек отражает качество осуществляемого в вузе учебного процесса, его способность формировать у студентов умение добывать знания самостоятельно — при помощи библиотеки, а теперь и Интернета. Зарубежные университеты с высоким рейтингом имеют в своих библиотеках не менее миллиона книг и электронных изданий. У студента есть возможность получить любую книгу в библиотеке, а также заказать ее через Интернет и работать с ней.
Как бы ни развивалось человеческое общество, как бы ни менялся мир, библиотеки всегда будут оставаться основными носителями и хранителями знаний. Техническое состояние библиотек меняется, но их суть и содержание неизменны. У нас в последнее время часто звучит тезис, что Интернет все заменит и не надо тратиться на библиотеки. Эта точка зрения глубоко ошибочна. Она зачастую конъюнктурна, ибо ее озвучивают, как правило, лица из маленьких, в основном частных, вузов, где вся библиотека умещается в нескольких комнатах. Как не научиться по-настоящему летать только на тренажерах, так и не получить настоящего образования без хорошей библиотеки.
Пороговое значение данного показателя также можно рассчитать, не изобретая велосипед, а взяв за основу мировые стандарты: 1 млн книг на 10 тысяч студентов очного обучения или на 10 тысяч студентов приведенного контингента.
Введение предложенных нами показателей оценки учебной деятельности вузов позволит сделать более реальной общую картину их эффективности, а также приблизить показатели оценки вузов России к общемировым. Важно, что эти показатели включены в другие системы оценки вуза — лицензионные нормативы и аккредитационные показатели.
Второй блок показателей касается экономической деятельности вузов.
1. Финансово-экономическая деятельность. Пороговое значение показателя — 1,1 млн рублей дохода из всех источников финансирования в расчете на одного научно-педагогического работника (НПР) в год.
2. Инфраструктура. Здесь имеется в виду собственная (учебно-научная) площадь в расчете на одного студента (приведенного контингента). Пороговое значение показателя — не менее 11 м2. В советское время были такие нормативы: для гуманитарных и естественно-научных вузов — 10,5 м2, для технических — 15,5 м2 на одного студента.
На наш взгляд, оба этих показателя целесообразны, существенны и в целом отражают экономику вуза. Однако хотелось бы высказать некоторые предложения и на этот счет. Мы считаем, что показатель финансово-экономической деятельности надо дифференцировать по трем группам вузов (гуманитарные, естественно-научные и технические).
Разберем на практике, что значит доход в 1,1 млн рублей на одного НПР. Возьмем подушевое финансирование вузов из бюджета. В 2013 году гуманитарные вузы финансировались из расчета примерно 63 тыс. р. на студента в год, естественно-научные — из расчета около 67 тыс. р. в год, инженерные — примерно 112 тыс. р. в год. Возьмем среднее нормативное соотношение преподаватель/студент в России: в 2013 году оно составило один преподаватель на 10 студентов (норматив по инженерным специальностям — 8). Тогда бюджетное финансирование в расчете на одного преподавателя фактически составит в 2013 году:
гуманитарное направление: 63 тыс. р. • 10 чел. = 630 тыс. р./чел.;
естественно-научное направление: 67 тыс. р. • 10 чел. = 670 тыс. р./чел.;
инженерное направление: 112 тыс. р. • 8 чел. = 896 тыс. р./чел.
Три группы вузов — три разных показателя бюджетного финансирования (0,63 млн р., 0,67 млн р., 0,9 млн р. в расчете на одного преподавателя). При мониторинге использовался усредненный (общий) для всех вузов показатель — 1,1 млн р. Получается, что гуманитарии и естественники в принципе неэффективны, а эффективны инженеры. Следовательно, инженерным вузам и классическим университетам не надо ничего делать, они эффективны благодаря государству, а гуманитарии — зарабатывайте еще столько же, сколько дает государство, тогда будете эффективны.
В мире все наоборот. Гуманитарии пишут книги, ведут раскопки, собирают фольклор на бюджетные деньги. Инженеры же (физики, химики и т.д.) умеют и, главное, должны разрабатывать новые технологии, продавать и внедрять их. Вот где главный заработок высшей школы. Так происходит в мире, но не у нас.
Мы считаем, для объективности оценки ситуации следует дифференцировать этот показатель по трем вышеперечисленным группам, взяв за основу нынешнее состояние гуманитарных вузов. В них бюджетное финансирование на преподавателя — 630 тыс. р., пороговое значение — 1,1 млн р. Значит, оставшуюся сумму (вторую половину порогового значения) они должны зарабатывать сами. Но в таком случае и естественники тоже должны зарабатывать недостающие средства. Для них пороговое значение составит 670 тыс. р. • 2 = 1,340 млн р., для инженеров — 896 тыс. р. • 2 = 1,792 млн р. Вот это объективная картина.
Таким образом, пороговое значение показателя по трем группам вузов составит 1,1 млн р., 1,34 млн р., 1,79 млн р. Такая дифференциация, во-первых, поставит разнопрофильные вузы в равные условия зарабатывания денег (50% — бюджетные средства, 50% — внебюджетные), во-вторых, заставит инженерные вузы заниматься внедрением новых технологий, а не плодить у себя экономические и юридические специальности. Ведь на практике многие инженерные вузы, в том числе и ведущие, уже наполовину подрастеряли свою “инженерность” и с упоением переключились на подготовку юристов и экономистов. Эти вузы имеют большое бюджетное финансирование по инженерным специальностям, а коммерческие средства зарабатывают, набирая гуманитариев.
Что касается такого показателя, как инфраструктура, то мы также предлагаем его несколько скорректировать. Дело в том, что существующие нормативы по площадям разработаны еще в советское время. Они в принципе объективны и соответствуют мировой практике. Советский Союз, строя государственные вузы, ориентировался на эти нормативы. Но ситуация изменилась. Создание новых площадей для государственных вузов сейчас в разы меньше — у страны просто нет таких денег. Ну и не надо тогда делать крайними в этом вопросе государственные вузы, тем более мониторить их каждый год, ведь, чтобы построить новые корпуса, нужны годы.
Кроме того, очень острым является вопрос о коммунальном обслуживании этих площадей. По сравнению с советским периодом эти затраты возросли колоссально. Вузам сейчас невыгодно иметь большие площади, поскольку само министерство не выделяет на коммунальное обслуживание средств столько, сколько нужно. Чем больше строим, тем больше загоняем себя в угол с точки зрения коммунальных расходов. А они растут в среднем на 15-18% в год.
В связи с этим мы считаем, что пороговое значение показателя общей площади в расчете на одного студента, которое существует сейчас, надо уменьшить процентов на сорок. Мы исходим из практики нашего университета. У нас гуманитарный вуз, пороговое значение — 11 м2 на студента. В головном вузе — 8,2 тысячи студентов (приведенный контингент). С нашей точки зрения, 11 м2 на одного студента — это односменная работа с пятью рабочими днями в неделю.
По факту в нашем университете студенты занимаются шесть дней в неделю и укладываются в полторы смены (с 09.00 до 17.00). Аудиторный фонд, компьютерные залы, лаборатории открыты весь рабочий день, а не в одну смену. Кроме этого, мы имеем резервный аудиторный фонд, кинотеатр, библиотечные залы, 16 кафе в корпусах. Весь учебный комплекс соединен переходами. Для всего этого нам хватает 7 м2 на одного студента. Тем самым мы резко снижаем затраты на эксплуатацию и строительство.
Кстати, за 20 постсоветских лет мы построили, купили и реконструировали более 40 корпусов, не затратив на это ни копейки бюджетного финансирования. Все строительство и модернизация производились за счет собственных средств. Не надо было никому доказывать, что построить, как построить и, главное, где взять деньги, — мы все решаем сами. К сожалению, сейчас государство стало нас, государственные вузы, обкладывать налогами, как коммерческие структуры, лишило права использовать банковский кредит и одновременно призывает соревноваться с зарубежными вузами, в которых финансирование на одного студента в разы выше, которые имеют льготы по налогообложению и реальную финансовую самостоятельность.
К сожалению, в России до сих пор нет понятия вузовской собственности. Очевидно, что если корпуса и оборудование приобретены или построены за внебюджетные средства, то это является одним из показателей высокоэффективной деятельности вуза. Но тогда и все, что заработано самим коллективом, целесообразно передать в собственность вуза.
Сейчас всем этим распоряжается государство, и не исключен вариант, что придут никому не известные “эффективные” менеджеры и “съедят” все, что построено на деньги, заработанные коллективом уже в наше рыночное время. Вывод напрашивается сам собой — вкладывать внебюджетные (собственные) деньги в корпуса и оборудование вузам сегодня невыгодно. Выход вроде бы предложен — автономные учреждения, но там назначается “эффективный” менеджер, практически без согласования с коллективом. Все хорошо помнят, что натворили с предприятиями такие назначенцы. Поэтому на практике мало кто из вузов пошел в автономное плавание.
Итак, мы предлагаем снизить пороговое значение показателя площади на одного студента (приведенного контингента) на 40% и установить его для гуманитарных и естественно-научных специальностей на уровне 6,5 м2, для инженерных — 8,1 м2.
Блок экономической деятельности считаем целесообразным дополнить еще одним показателем — фондовооруженности. Он отражает, сколько оборудования и технических средств в суммарном денежном выражении приходится на одного студента (приведенного контингента). Его также следует дифференцировать по трем группам вузов — гуманитарные, естественно-научные и технические, ибо их техническая оснащенность заложена в их сущности. У нас нет статистических данных по российским вузам, и мы не готовы предложить пороговое значение данного показателя, но это легко могут сделать в аппарате Минобрнауки, где есть все соответствующие цифры для расчета.
Третий блок — показатели научно-исследовательской деятельности вуза. Он представлен показателем объема НИОКР в расчете на одного научно-педагогического работника (с учетом совместителей). Пороговое значение — 50 тысяч рублей на человека.
Это очень важный и нужный показатель. Единственное: считаем целесообразным при оценке этой деятельности вуза учитывать труд по написанию монографических работ. Если результат научно-исследовательской деятельности в наукоемком секторе можно оценить, к примеру, количеством полученных патентов или определить экономический эффект от внедрения разработок, то в гуманитарном секторе это книги. Но книгу тоже надо написать, а это колоссальный труд, порой многолетний и, как правило, не приносящий материального вознаграждения. Но как сравнить труд по созданию книги с трудом, например, инженерной кафедры, где проведенная работа была профинансирована, и еще была возможность издать монографию?
В связи со сказанным предлагаем разработать методику, при помощи которой можно будет оценить “в рублях” труд по написанию научных работ. И хотя это очень сложная и противоречивая проблема, решить ее реально, и наш университет может это сделать. Если такая методика будет создана, то показатель объема НИОКР станет универсальным, ну и, конечно, более объективным.
В перспективе считаем целесообразным в число показателей, характеризующих научную деятельность вуза, ввести индекс цитирования. Этот показатель во всем мире определяет ценность научной школы. Российские вузы уже стали учитывать этот показатель, и в ближайшее время его можно было бы внедрить. При этом следует учесть, что индекс цитирования в РИНЦ является универсальным для вузов любой специализации, в то время как Web of Sсience и SCOPUS отражают востребованность научной продукции главным образом в области естественных и технических наук.
Заканчивая статью, я хотел бы подчеркнуть, что выработка показателей оценки эффективности российских вузов чрезвычайно важна для научно педагогического сообщества, а их со-вершенствование вызвало бы к жизни больше стимулов к поступательному развитию вузов.
Михаил ВИНОКУРОВ,
председатель Совета ректоров вузов Иркутской области, ректор Байкальского государственного университета экономики и права, доктор экономических наук, профессор
Нет комментариев