Трудная нефть. Добывать углеводороды становится все сложнее.

Самая древняя на планете нефть залегает в Восточной Сибири — возраст нефтегазовых пластов Юрубчено-Тохомского месторождения (Красноярский край) — 1,2-1,4 миллиарда лет. Никому, кроме советских и впоследствии российских геологов, открывать такие древние месторождения не удавалось. Нефтяные залежи Восточной Сибири уникальны: температура пластов, лежащих на глубине двух тысяч метров, достигает всего 7-8 градусов (обычно — не ниже 30-40), нефть становится вязкой, добывать ее трудно, нужны специальные методы разработки таких месторождений. О связанных с этим проблемах шла речь на Всероссийской научной конференции молодых ученых и студентов “Актуальные проблемы геологии нефти и газа Сибири”, состоявшейся на днях в Институте нефтегазовой геологии и геофизики СО РАН.
Повод собрать конференцию выдался приятный — 80-летний юбилей одного из научных руководителей института академика Алексея Конторовича, подготовившего для “большой геологии” уже три поколения ученых. А геология, по словам директора ИНГГ академика Михаила Эпова, не только фундаментальная наука, но и основа всей нашей экономики. От открытия месторождения до его разработки проходит до четырех десятков лет, поэтому именно участникам сегодняшней конференции предстоит определить будущее нефтегазовой отрасли середины XXI века.
Перспективы эти, увы, не очень радужные — по мнению академика Алексея Конторовича, запасов нефти в Сибири хватит на несколько поколений, однако, чтобы добывать нефть в 2050 году, надо было начинать бурить скважины, вести геологоразведку еще несколько лет назад. Пока мы “проедаем” открытое советскими геологами, и донышко, по образному выражению Алексея Эмильевича, уже близко. Нефти в стране добывается практически столько же, сколько в конце 1980-х, а глубоких скважин для геологоразведки бурится в 4,5 раза меньше.
Да, советские геологи работали так хорошо, что хватило на 25 лет, но к 2025 году, по прогнозам сибирских ученых, нефтедобыча в России начнет падать. Причем вложения в геологоразведку определяются не только инвестиционным климатом в России, но и дальновидностью руководителей компаний. Действительно, западные компании вкладывают в подготовку новых месторождений в три-четыре раза больше, чем российские. Впрочем, есть и у нас положительный пример. “Сургутнефтегаз”, которым руководит грамотный инженер Владимир Богданов, бурит в несколько раз больше скважин, чем другие представители отрасли. Что, впрочем, неудивительно, ведь Владимир Леонидович осваивал в Тюменском индустриальном институте специальность “Бурение нефтяных и газовых скважин”. Но много ли среди руководителей отрасли таких профессионалов?
Казалось бы, ситуацию должно регулировать соответствующее министерство, но этого не происходит, что, как считает академик Конторович, создает угрозу будущему нефтедобычи. Более того, даже если сейчас пойдут инвестиции в геологоразведку, придется столкнуться с дефицитом специалистов: не хватает геологов, буровых бригад нужной квалификации. И все же грамотная постановка задач позволяет многого добиться даже в самые тяжелые времена, о чем свидетельствует пример Института нефтегазовой геологии и геофизики, созданного уже в постсоветский период, но ставшего одним из ведущих научных центров.
После Восточной Сибири придет черед освоения Арктики, где нужно использовать достижения всего человечества, чтобы работать экологически чисто, подчеркнул Алексей Конторович. Наши нефтегазовые компании это, кажется, понимают и заключают соответствующие альянсы с американскими, норвежскими, французскими коллегами, чтобы использовать самые современные технологии нефтедобычи.
Сибирские геологи убеждены: если цель поставлена и финансирование работ обеспечено — технологические решения придут очень быстро. Участники конференции приводили немало примеров новых методов добычи так называемых “трудной нефти” и “жирного газа”, залежами которых изобилует Восточная Сибирь.
Кстати, самая молодая на Земле нефть в России тоже представлена — она найдена на Камчатке, около вулкана Узон и “заведомо моложе Христа”, как шутят геологи, — возраст залежей насчитывает всего тысячу лет.

Ольга КОЛЕСОВА
Фото предоставлено ИНГГ СО РАН

Нет комментариев