Как гранты повышают уровень исследований
В 2016 году журнал Nature опубликовал статью, отклики на которую идут до сих пор. Посвящалась она куликам — скромным птичкам, обитающим на болотах по всему миру. Казалось бы, где кулики и где Nature — один из самых престижных мировых научных журналов? А птичка далеко не так проста — недаром мировая наука пристально ее изучает. Есть даже Всемирный консорциум по куликам. А попала публикация о них в ТОП-журнал, потому что в ней приводился многолетний анализ поведения куликов, дополняющий ни больше, ни меньше теорию эволюции. Впервые это установил консорциум ученых, в который вошли сотрудники биологического факультета МГУ. Статья в известном журнале стала, помимо прочего, их отчетом о проделанной работе по крупному гранту Российского научного фонда, выданному Московскому университету на известный проект «Научные основы создания Национального банка-депозитария живых систем» (кратко — «Ноев ковчег»). Об этом гранте РНФ и о других, над которыми работают биологи МГУ, «Поиск» попросил рассказать академика-секретаря Отделения биологических наук РАН, декана биофака МГУ академика Михаила КИРПИЧНИКОВА и научного координатора проекта «Ноев ковчег», заместителя проректора МГУ по науке, профессора Петра КАМЕНСКОГО.
М.Кирпичников: — Оглядываясь назад, скажу, что в истории отечественной науки последних десятилетий образование фондов, поддерживающих научные исследования, было, без преувеличения, важнейшим событием. Фонды помогли проводить научно-техническую политику и в определенной степени координацию науки в стране. Кстати, необходимость межведомственной координации по всей цепочке — от фундаментальных исследований до новых технологий — сегодня острейшая проблема, которую в свое время успешно решал Государственный комитет по науке и технике СССР. А РНФ как независимый научный орган ориентирует ученых на разработку приоритетных направлений и крупных проектов, в том числе находящихся на стыке различных областей науки. Наш факультет (а он, между прочим, огромный — около 700 ученых и преподавателей) эту поддержку очень даже ощущает.
— Сколько грантов РНФ сейчас на счету биофака?
М.Кирпичников: — В этом году в нашем активе их почти 40. Есть несколько «долгоиграющих» по 5-6 миллионов рублей в год. Примерно 10 — по 1,5 миллиона в год — предназначены нашей молодежи. Один грант на поддержку целой кафедры «весит» 30 миллионов рублей ежегодно. Деньги далеко не малые, и мы стремимся их отработать, продвигая фундаментальные исследования в особо важных областях: разработке генетических технологий, вопросах иммунологии, изучении трехмерных структур ДНК, развитии структурной биологии (моя сфера интересов) и др. Есть и немало прикладных проектов: мы ведем поиск принципиально новых подходов к лечению онкологических заболеваний, разработке рекомбинантных вакцин и терапевтических антител.
«Тридцатимиллионник» — проект кафедры биоинженерии, которой я руковожу, — описывает структурные механизмы включения и выключения различных генов в клетках человека. Не секрет, что нарушение этих процессов — причина различных заболеваний, в том числе раковых, и понимание их механизмов открывает путь к созданию новых лекарств и методов лечения. В прошлом году в рамках гранта мы организовали школу по генетике и эпигенетике для молодых ученых. Перед ними выступали ведущие российские и международные эксперты в этих областях, включая пять академиков РАН. Интерес со стороны студентов, аспирантов и молодых исследователей был очень высок — в работе школы приняли участие около ста человек. Теперь эти встречи станут ежегодными, и мы надеемся, что они привлекут к работам в области генетики и эпигенетики энергичных и целеустремленных студентов, а молодым ученым помогут сориентироваться в приоритетных направлениях исследований. Приток молодых кадров в науку — одна из задач проектов РНФ, а более 70% участников наших проектов — молодежь. Еще одно подтверждение того, что инициативы РНФ способствуют увеличению нового знания и прогрессу образования в России.
Работа над уникальным грантом «Ноев ковчег» ценой около миллиарда рублей продолжалась пять лет. Она уже закончена, однако исследования продолжаются, поэтому рассказать о нем, считаю, смысл есть. Этот проект очень много сделал для сохранения, изучения и использования биологического разнообразия страны.
П.Каменский: — Биологическое разнообразие — проблема наиважнейшая, определяющая возможность существования человека на нашей планете. Биологические ресурсы — наше богатство, которое нужно не только исследовать и сохранять, но и учиться применять. Нам очень приятно, что Российский научный фонд согласился с нашим мнением о важности этого вопроса и в 2014 году присудил нам грант. Начали мы со сбора информации, а получить ее можно в том числе и из многочисленных биологических коллекций. Вопрос, как добиться, чтобы ими было удобно пользоваться, сделать доступными не только собравшим их ученым, но и огромному количеству коллег?
В мире подобных собраний многие тысячи. Есть, например, коллекции микроорганизмов — необходимый инструмент для биотехнологии, создания минифабрик для производства биологически активных веществ. Есть коллекции семян, клеток млекопитающих, человека в том числе. Но если вдруг вам понадобятся сведения и о микробах, и о семенах, придется потратить уйму времени, чтобы их найти, разобраться и воспользоваться полученной информацией. Сегодня ставится все больше задач, связанных с одновременным анализом биологического материала разного происхождения. Раньше, чтобы найти нужные коллекции, приходилось затратить массу времени, потому что не существовало единого виртуального пространства, где можно было бы разместить сведения о наличии собраний и тем самым эффективно их использовать.
Таким пространством, решили мы, должна стать информационная система проекта «Ноев ковчег». И разработали единственный в своем роде универсальный электронный каталог, содержащий накопленные Московским университетом сведения о биологических ресурсах страны и мира: животных, растениях, микробах, грибах, биоматериале человека — самые разные биологические данные, известные науке в настоящее время. Сегодня в нашем каталоге собрана информация более чем о 200 коллекциях, они хранят около 1,5 миллиона образцов биологического материала. В месяц со всего мира к нам поступают около 1000 запросов на выдачу образцов. Деньги за это мы берем только с представителей бизнеса, также интересующихся нашим собранием. Желающие должны зайти на сайт, убедиться, что у нас есть то, что им требуется, обратиться к куратору, ведущему данный раздел, и договориться, на каких условиях он готов предоставить образцы.
— Условия все же существуют?
П.Каменский: — Да, но для коллег-ученых речь может идти, например, об обмене информацией или участии нашего сотрудника в публикации, но, повторяю, не о деньгах.
— Пять лет РНФ поддерживал «Ноев ковчег». Что с помощью Фонда вам удалось сделать?
П.Каменский: — Приблизительно половину средств гранта — а это около 400 миллионов рублей — потратили на приобретение оборудования. Нам удалось основательно обновить приборную базу нескольких факультетов МГУ. Как следствие, вырос уровень наших исследований, что сказалось на качестве и количестве публикаций. За эти годы наши сотрудники напечатали в научных журналах около тысячи статей. И, что очень важно, удалось снарядить более 150 экспедиций в самые отдаленные и труднодоступные места РФ и мира. Конечно, экспедиции туда направлялись и раньше, однако едва ли не впервые они были так отлично оснащены. Исследователи обнаружили более 200 новых видов живых организмов. На счету только одной экспедиции в Восточную Сибирь — несколько десятков неизвестных ранее видов растений, в том числе мхов и лишайников, грибов и микробов. И каждый новый вид расширяет наши представления о биоразнообразии в природе. Главное, что теперь они доступны для научного сообщества.
— В каком состоянии «ковчег» находится сегодня?
П.Каменский: — Грант закончился в 2018 году. С тех пор наша группа пребывает в неустанных поисках средств для продолжения проекта. Да, поставленную цель мы выполнили: разработали научные основы управления биологическими ресурсами РФ, создали каталог из коллекций МГУ. Теперь о наших биобогатствах знают в мире и, насколько можно судить, поддерживают нашу работу. Мы сотрудничаем со Всемирной организацией учета биоразнообразия, передав ей более 80% всех данных, касающихся России. Наш вклад впечатлил организацию, и второй год она предоставляет гранты ботаникам и зоологам МГУ.
Но надо идти дальше. Каталог необходимо превратить во всероссийский, включив в него для начала собрания многочисленных институтов РАН. Проект может растянуться на годы, расширяясь чуть ли не до бесконечности как постоянно пополняемый ресурс, глобальная унифицированная сетевая система. Пока же создан лишь ее прототип.
М.Кирпичников: — Скажу еще об одной важной особенности работы РНФ, которую он последовательно проводит. В сотрудничестве биофака МГУ с различными организациями, финансирующими науку, было время, когда наши ученые писали заявки на гранты чуть ли не из-под палки. Бытовало мнение, что в этом нет никакого смысла, — все равно денег никто не даст. Сейчас положение изменилось в корне. И когда гранты получают академики, профессора, этим мало кого удивишь, но отличительная черта РНФ — он адресно поддерживает молодых ученых.
П.Каменский: — Еще совсем недавно я тоже к ним относился и могу это подтвердить. Поддержка фонда в моих глазах представляет своего рода лестницу, где каждая ступень — это разновидность грантов. Сначала они предназначаются молодым талантливым ученым. Затем — молодежным коллективам — следующая ступенька. Уровень грантов повышается: их цель — поддержка высокопродуктивных научных коллективов. Еще выше — финансирование лаборатории или кафедры, а то и целой организации, как в случае с «Ноевым ковчегом». И с каждой следующей ступенькой воображаемой лестницы «вес» грантов повышается. Стоит ступить на первую — и тебя уже влечет дальше вверх. Так Фонд стимулирует наше продвижение по «лестнице», превращение молодых перспективных специалистов в добившихся серьезных успехов исследователей.
Юрий ДРИЗЕ
Нет комментариев