Место роста. Web of Science манит российские научные журналы.

— Здесь есть свои причины, технические в основном. База данных интенсивно формировалась, а сейчас подходит к завершающему этапу развития, приобрела более-менее окончательный вид, о котором уже стоит говорить. 

— Emerging Sources Citation Index (ESCI) — это отдельный журнальный индекс, в который включены журналы из быстрорастущих научных областей. 

— Развитие журналов по некоторым направлениям науки (в основном за счет открытого доступа) в последние годы идет скачкообразно. Редакторы традиционных индексов WoS (их всего 25 человек) заняты рассмотрением около 3000 заявок в год, из которых принимается не более 10-15%. При этом часть журналов исключается за счет, например, неправильного цитирования, самоцитирования или перехода в разряд хищнических журналов (Life Science Journal — типичный пример). Мы поняли, что это естественный ход событий (а WoS как магнит притягивает к себе публикации из изданий всего мира), при котором ряд областей остается за кадром. Чтобы ситуацию изменить, было принято решение выделить регионы (среди них — Ближний Восток, Россия, СНГ), назначить по ним ответственных специалистов, которые должны представлять свои журналы для детального рассмотрения по отдельной схеме, а не в рамках общего потока. Уже сейчас благодаря появлению ESCI значительно увеличилось количество журналов в WoS из Украины, России, Белоруссии. Из Казахстана у нас раньше вообще не было журналов, а после этой процедуры их стало семь. Всего из стран СНГ в ESCI входит около 140 изданий (из России — примерно 70), и это не окончательное число, потому что индекс растет — сейчас в нем около 4200 журналов, а ожидаемая цифра — 5000. При этом сегодня возникла ситуация, когда новые журналы, которые отобраны в ESCI, формально входят в полную коллекцию Web of Sience, в том числе и в ядро, Core Collection. 

— Нет, это не так. С появлением ESCI пропорциональная доля журналов, отобранных в WoS из России, даже уменьшилась, следовательно, по-прежнему актуальна цель увеличения публикаций ученых из России в международных изданиях.

Есть математические законы распределения, например закон Брэдфорда, который действует и в области цитирования: примерно 75% цитирований публикаций дают 20% журналов. Остальные 80% журналов дают 25% цитирований. На этом фундаментальном принципе распределения основан принцип избирательности, который использует WoS. Мы не против широты охвата и своим добавлением ESCI это доказываем, но, с другой стороны, даже это добавление должно быть избирательным. Оно не может быть слепым и уж конечно не может быть коммерческим, когда мы добавляем журнал просто потому, что кто-то за это заплатил. Это абсолютно исключено.

— Никто специально по странам не отслеживал “представительство”, чтобы досталось “всем сестрам по серьгам”. В фокусе внимания были быстрорастущие в научном отношении регионы мира (прежде всего, страны БРИКС) и новые предметные научные области, журналы которых “отставали” от журналов из традиционных областей, более широко представленных в WoS. Во многом это связано, например, с тем, что сейчас продолжает активно развиваться инициатива открытого доступа (open access, OA) и многие издания, которые добавлены в ESCI, — это журналы OA. То есть целый комплекс трендов был отражен при создании нового индекса.

Есть четыре главных показателя, по которым отбираются журналы в Web of Science. Это наличие стандартов международной издательской практики (в частности, регулярность выхода), международного состава редколлегии и авторов (есть примеры, когда журналы именуются международными, но в них публикуются авторы не то что из одного университета, но даже из одного его департамента — особенно часто это встречается у юристов), соблюдение технических стандартов, связанных с наличием библиографических материалов на английском языке. И последнее, в чем самая главная загвоздка, — это цитируемость. В нашем понимании цитируемость — это степень заинтересованности научного сообщества в журнале, который подает заявку на то, чтобы быть добавленным в Web of Science. Весь наш массив охватывает более 55 миллиардов записей пристатейной библиографии (ссылок) — мы видим связь между цитатами, ссылками на статьи, которые опубликованы, в том числе не обязательно в изданиях, уже входящих в WoS. Поэтому когда новый журнал претендует на вхождение в Core Collection, можно примерно представить процент цитирований, приходящийся на записи по его статьям, по сравнению с другими изданиями конкретной предметной области, которые уже отражены в WoS. И зачастую этот процент оказывается недопустимо низким, что означает отсутствие к журналу интереса научного сообщества. Даже если такой журнал будет добавлен, ссылок он не получит.

— Это так. Например, в области ономастики (наука об именах, названиях) в мире выходят всего два журнала, поэтому цитирований у них мало. Но в принципе, малая цитируемость допускается, ведь сравнивать надо нормализованное цитирование при сопоставлении различных предметных областей (а их традиции могут быть различны, и одно цитирование, скажем, в математике не равно одному цитированию в медицине и т.д.).

— Есть такая точка зрения, которая во многом доминирует, но пока еще не стала нашей единственной политикой, — сделать так, чтобы представление журналов в три индекса CC шло только из ESCI. Поэтому он скорее не инкубатор, а своего рода “предбанник”. То есть схема предполагается такая: журналы сначала попадают в ESCI, а затем лучшие из них поднимаются в Science Citation Index, Social Sciences Citation Index, Arts & Humanities Index, которые до появления ESCI формировали CC. Исторически считается, что находиться в них престижнее. Пока научный мир воспримет ESCI в качестве “ключевого” индекса, должно пройти время. Это обычная практика при появлении новых баз данных в информационной индустрии.

— Плюсы в том, что в ESCI попасть все же немного проще, чем в Core Collection. К тому же необходимо, чтобы научное сообщество определило свое отношение к новой ситуации, а мы его восприняли и окончательно сформулировали на некоторое время до появления новых тенденций на рынке научных публикаций. 

— Здесь надо учесть следующее. Мы этот аргумент часто приводим, когда общаемся с российскими университетами или издателями, которые очень хотят, чтобы именно их вестник нского университета попал в Core Collection. Мы спрашиваем: к какой области относится журнал? Ответ: серия “Физика”. Но наша предварительная оценка показывает, что на такой вестник придется 0,000… процента цитирований и гипотетическое включение этого журнала, по сути, ничего не добавляет WoS СС с точки зрения полноты охвата содержательных вопросов, имеющих научную новизну в физике. В существующих столетиями традиционных областях фундаментальной науки, таких как ядерная физика, материаловедение, органическая и неорганическая химия, давно сформировался костяк изданий, в которых все передовые научные вопросы отражены. Журнальная периферия ничего не меняет в Core Collection, она не обогащает базу данных, а, наоборот, размывает ее состав за счет второстепенных изданий, не имеющих “своего лица”, а следовательно, незаметных и нецитируемых. 

Что касается новых областей, то, конечно, есть направления, которые себя зарекомендуют в будущем и, по сути, могут быть отнесены к так называемым “прорывным”, а есть те, которые отомрут либо войдут в число нишевых и периферийных, как, например, краеведение или особенности речевых диалектов малых народов. Пока они еще не сформировались окончательно, нет устоявшегося цитирования и какого-то четкого критерия, чтобы определить среди новых журналов, кто лидер, а кто аутсайдер. Именно поэтому мы и делаем им шаг навстречу, чтобы возможную перспективную новую научную область не потерять в будущем. То есть мы такие журналы добавляем, но, если эта область или эти издания не оправдают себя, мы их со временем исключим.

— Да, округленно это верно. Цифры могут меняться ежедневно, потому что базы “живут” и развиваются непрерывно.

— Сейчас, по собственным расчетам, мы наблюдаем такую тенденцию: за последние пять лет рост академической науки происходит на 1% в год (по количеству публикаций в WoS), по оценкам РАН, — на 4%. Наука университетская при этом растет на 15%, то есть минимум в 4 раза быстрее. Университеты осознали: для того чтобы продвинуться в рейтингах, им нужно не просто больше публиковаться, но публиковаться в лучших журналах. 

На первый взгляд, источниками ESCI могут быть только новые журналы. Возьмем для примера УрФУ. По Проекту 5-100 перед этим вузом стоит задача вывести в Web of Science три журнала. Сейчас вошел один — новый журнал Quaestio Rossica (“Вопросы русистики”). Но в соответствии с “дорожной картой” УрФУ нужно еще два. В МГУ, насколько мне известно, обсуждается предложение трансформировать существующие вестники и вместо них издавать обновленные журналы. В СПбГУ предлагают издавать новый журнал с нуля, но уже по общепризнанным мировым стандартам, чтобы сразу бить в точку и не терять времени на приспособление и трансформацию имеющихся изданий. 

— Журнал издавать не так дорого, но престижно и практически полезно. Свой журнал выгодно иметь, так как это “карманный механизм” для проведения “нужных” публикаций, в том числе молодых ученых, диссертантов, но не только. Хотя порой это выходит за рамки разумного. 

Ведь в чем еще проблема российской науки — у нас, например, четыре журнала по космической тематике, и они сильно теряют на мировом фоне, потому что количество хороших статей и так ограниченно, а оно еще делится на 4. Взять бы их и объединить в один… Но за каждым журналом стоит институт, он не может допустить такого: журнал — это же как дитя!

— Есть большое количество журналов, которые обслуживают определенные отрасли и существуют за счет рекламы. То же самое можно сказать об изданиях фармацевтического бизнеса. Среди 5000 журналов это внушительный пласт. Есть тематика локальная, например, я уже упоминал краеведение, — такие издания не пользуются большим спросом, но они, безусловно, нужны.

Но вы правы, ситуация с безумным валом российских журналов — абсурдная. Если мы возьмем Европу и Северную Америку, то там Web of Science 

используется как источник информации по интересующей ученого предметной области. У нас же WoS трансформировалась в некий инструмент, показатель, который говорит о научной производительности и результативности. И отсюда, чтобы мимикрировать под эту производительность и качество, во многом и растет пласт псевдонаучных журналов. 

— RSCI не первый в этом ряду, на платформе WoS и до него существовало несколько региональных индексов. В наших ближайших планах — создание арабского и ряда других. Мы хотим показать не только глобальный срез науки (как в Сore Сollection), но и региональный. К тому же теперь у нас есть перекрестное цитирование и перекрестные ссылки — на публикации в одном и том же журнале на английском языке и в русской оригинальной версии. К сожалению, журналы переводятся медленно, статьи выходят в разное время, а есть издания, которые делают дайджесты и публикуют не все статьи. Возникли разговоры о том, что WoS неправильно отражает цитирование русских версий английских статей, что мы теряем цитаты. И как мы ни доказывали, что это не так, нам не верили. Но теперь у нас есть прямое соотнесение журналов, полное соответствие цитат английской и русской версий. 

— Этот проект состоялся, хотя остаются еще некоторые нерешенные технические вопросы. Так, мы поставили цель охватить журнальный архив за 10 лет, но, к сожалению, не по всем журналам он оцифрован и существует в хорошем качестве — над этим сейчас продолжается работа. Первый набор статей включал в себя 350 тысяч записей, с тех пор он постоянно растет. RSCI протестировало российское научное сообщество, и отзывы были очень положительными. Когда в конце марта тестовый бесплатный доступ нами был закрыт, мы получили множество просьб о его продлении. 

— Конечно, само наличие Russian Science Citation Index задает определенные стандарты в отрасли. Когда журналы улучшаются “точечно”, это может пройти незаметно, мы же с выходом RSCI демонстрируем массовый пример качественных изданий, который не может не обратить на себя внимания. Многие российские журналы уже стали лучше и продолжают совершенствоваться, а остальные на это смотрят и тоже подтягиваются. Но, как всегда, есть и недовольные, пытающиеся принизить значение проекта на том основании, что их журналы не были отобраны. Пожалуй, это лишний раз говорит о влиянии проекта в России. Выделение в RSCI изданий из общего пятитысячного массива демонстрирует более высокое качество, и остальным нужно ориентироваться на него.

— Пока процедура создана в первом приближении, и нынешнее число 655 — это стартовый отбор, который был проведен для включения в базу в текущем варианте. Сейчас, как я уже говорил, необходимо “подтянуть” архив за 10 лет и привести все журналы к международным стандартам в полном объеме. В дальнейших планах — мониторинг качества, есть также желание расширить представление журналов по отдельным направлениям, которые пока отражены не очень хорошо, — из области музыки, искусства, а также добавить хорошие русскоязычные журналы из стран СНГ, в частности из Белоруссии, Армении и других. 

Кстати, мы сейчас наблюдаем интересную реакцию — пошел вал обращений и звонков, когда люди спрашивают: если у ученого появилась публикация в RSCI, это тоже Core Collection? 

— Тогда это вопрос к нормотворческим органам — что понимать под WoS. Если они примут решение о том, что RSCI нужно учитывать, мы возражать не будем.