Рассекреченные материалы. Открыты новые страницы в истории Нобелевских премий.

“Молодые ученые нередко говорят мне о том, что все главные открытия в науке уже совершены. Я отвечаю: познано далеко не все, существует огромный простор для исследовательской деятельности. При наличии научной любознательности и технических средств можно открыть еще много нового”, — этими словами ободрил своих московских слушателей профессор Эрлинг Норрбю, прочитавший на днях лекцию “The Emergence of the Central Dogma: DNA to RNA to Protein” (“Возникновение главной догмы: от ДНК к РНК и белкам”) в конференц-зале РАН. Встреча с выдающимся шведским вирусологом, впервые выступившим на площадке Российской академии наук, стала знаменательным событием в научной и общественной жизни столицы. Эрлинг Норрбю — авторитетная личность в науке, человек, который ныне выполняет ответственную работу хранителя архива Нобелевского комитета. Будучи многие годы профессором Каролинского института в Стокгольме, он более двух десятилетий участвовал в выборе лауреатов Нобелевской премии по физиологии или медицине. В 1981-1987 годах ученый стал членом Нобелевского комитета и председателем ассамблеи, а в 1990-е занимал пост генерального секретаря Шведской королевской академии наук и был членом правления Нобелевского фонда. Сегодня Норрбю — лорд-камергер Королевского двора, главный церемониймейстер “Нобелевской недели”, руководитель Протокола вручения Нобелевской премии и, как уже было сказано, ответственный за сохранность архива ее комитета.

Посвятив свое выступление истории открытия ДНК, которая, по его собственному определению, “находится в центре мира”, он представил лаконичную картину знаковых событий от времени “весьма смутных представлений о преобразовании клеток” в начале ХХ века до расшифровки генома человека, за которую в 1968 году американский биохимик Маршалл Ниренберг получил Нобелевскую премию по физиологии или медицине.

В изложении автора главное открытие предстает как завершающее звено цепи научных достижений, разнесенных во времени и пространстве. Взаимосвязь и значимость этих промежуточных результатов часто становятся очевидными лишь спустя много лет, а их применение нередко откладывается до появления соответствующих технических возможностей. К примеру, серьезным “толчком” к развитию молекулярных исследований стало становление в ХХ веке современной кристаллографии. “Наука похожа на процесс художественного творчества, всегда приходится искать более совершенные решения. Бывает, что ученый отвлекается от основных исследований, переключаясь на другие темы, и вдруг его осеняет”, — заметил Эрлинг Норрбю.

В заключительной части лекции он изложил собственный взгляд на перспективные направления научных работ в области биологии. Перед учеными, по мнению профессора, лежат целые области для научных открытий. Необходимо еще ответить на целый ряд вопросов. Как взаимодействуют между собой 23 тысячи генов человеческого организма или его более 200 тысяч клеток и тканей? Что такое память и каковы ее механизмы? Как передается информация от белка к белку и чем определяются приоритеты этой передачи? Бόльшая часть представителей живой природы (вирусы, микроорганизмы) невидима и требует своего подробного исследования. “Проройте тоннель километровой глубины, и вы найдете там формы жизни… Мы только начали их изучение, и его необходимо интенсифицировать”, — считает профессор. 

Еще одним событием в рамках встречи стала презентация переведенной на русский язык книги профессора Норрбю, подготовленной им с привлечением архивного материала. Первая работа автора — “Нобелевские премии и естественные науки” — основана на документах, появившихся до 1950-х годов. Она была опубликована в 2010-м, а в 2012-м появилась ее русско­язычная версия. Затем в 2013-м увидело свет издание “Периодическая таблица и упущенная Нобелевская премия”. Эрлинг Норрбю стал его редактором, завершив проект шведского члена Нобелевского комитета Ульфа Лагерквиста после смерти ученого. В 2014 году, к 180-летию Дмитрия Менделеева, книга была переведена на русский язык. И вот теперь наши читатели получили возможность прочесть в прекрасном переводе следующий труд профессора — “Нобелевские премии и сюрпризы природы”, посвященный наиболее значимым научным открытиям ХХ века.

“Написание истории Нобелевской премии требует терпения, — заметил в ходе лекции автор. — Если вы хотите ознакомиться с архивными материалами, то надо ждать 50 лет — в архиве действует правило закрытости”. Это правило касается, в частности, протоколов заседания членов ассамблеи, принимавших решение о присуждении премии, информации об авторстве и подробностях отзывов, оценок и обсуждений. Нельзя публиковать и материалы о ныне здравствующих лауреатах. 

Работу по научному редактированию перевода книги “Нобелевские премии и сюрпризы природы” вели академик Михаил Пальцев, член-корреспондент РАН Владимир Хавинсон и иностранный член РАН Михаил Тендлер (Швеция). Русское издание было поддержано РАН и Фондом “GL FINANCIAL GROUP” (Швейцария). В беседе с корреспондентом “Поиска” об истории его подготовки Владимир Хавинсон подчеркнул:

— Книги Эрлинга Норрбю — изначально некоммерческий проект, их можно передать в дар, но не продать. Английские версии распределяются по университетам мира и библиотекам организаций, причастных к научной деятельности, например Конгресса США. Часть экземпляров хранится в Нобелевском музее. Предположение о том, что история присуждения премии непременно будет интересна русскоязычному читателю, впервые было высказано в присутствии автора вскоре после выхода его первой книги, и идею перевода профессор Норрбю сразу поддержал. С тех пор мы с Михаилом Тендлером участвовали в издании всех книг, как написанных самим профессором Норрбю, так и завершенной им после смерти Ульфа Лагерквиста. 

Как и предыдущие, книга “Нобелевские премии и сюрпризы природы” вышла на русском языке исключительно благодаря спонсорской поддержке. Предисловие написано академиком Александром Ноздрачевым. При содействии Российской академии наук и ее президента Владимира Фортова перевод с английского был осуществлен лучшими силами кафедры иностранных языков Института языкознания РАН.

Михаил Тендлер, которого с Эрлингом Норрбю связывает двадцатилетняя дружба, обратил особое внимание на разносторонность и даже уникальность личности человека, хранящего тайны, сопровождавшие присуждение самой авторитетной и весомой премии в области науки:

— Помимо прочего, профессор все еще остается практикующим врачом. Его книга очень популярна среди молодых шведских врачей, многие из них используют ее как учебное пособие, поскольку находят там важные для себя сведения, которых нет в учебниках и монографиях. Его досуг чрезвычайно активен: Эрлинг — яхтсмен, отпуск он проводит в горах Швеции, регулярно преодолевает бегом марафонские дистанции. Я бы сказал, что он живет именно так, как учит жить других. Его сегодняшний визит можно рассматривать как связующую нить между Шведской королевской академией наук, Нобелевским фондом и РАН. Это, несомненно, важное событие в истории мировой и российской научной общественности.

— Подобные встречи способствуют сближению представителей науки, ее конвергенции, равно как и сближению стран, — уверен Владимир Хавинсон. — Эволюция знаний невозможна без взаимодействия ученых, и в этом высшая роль таких личностей, как Эрлинг Норрбю. 

За несколько дней до презентации в РАН свет увидела очередная книга профессора Норрбю, повествующая об истории вручения Нобелевских премий по физиологии или медицине в период с 1963 по 1965 год. Редакторы пообещали, что с большой долей вероятности к восьмидесятилетию автора в следующем году подготовят юбиляру достойный подарок — переведут ее на русский язык.