Большинство экспертов сегодня сходятся во мнении, что продовольственный суверенитет каждой отдельно взятой страны зависит от того, насколько активно занимаются в ней созданием и выращиванием генномодифицированных организмов (ГМО), в частности сельскохозяйственных культур. К сожалению, Россия, похоже, пока не осознала важность этого вопроса. Между тем его надо решать, и как можно быстрее, — так считает заведующий станцией искусственного климата “Биотрон” Пущинского филиала Института биоорганической химии им. академиков М.М.Шемякина и Ю.А.Овчинникова РАН доктор биологических наук Сергей ДОЛГОВ, с которым встретилась корреспондент “Поиска”.
— Россия вступила в ВТО, где сложились жесткие правила игры на продовольственном рынке, — говорит Сергей Владимирович. — Считается, что проще всего диктовать их с помощью генномодифицированных продуктов. Сегодня 29 стран выращивают трансгенные культуры на площади 160 миллионов гектаров, и эта цифра с каждым годом увеличивается на 10-12%. Для сравнения: все сельхозугодия России составляют 131 миллион га. Самую большую площадь возделывания имеет США, на втором месте — Бразилия, на третьем — Аргентина. За ними идут Канада, Китай, Индия. Основные трансгенные культуры, на которые приходятся 90% возделываемой территории, — кукуруза, соя, хлопок, рапс. К слову, на современном рынке, в том числе российском, найти нетрансгенную сою достаточно трудно. А вообще в мире получено большое количество различных генномодифицированных растений, счет идет на сотни сортов.
— В перечне лидеров этого направления я не заметила ни одной европейской страны. Это с чем-то связано?
— Здесь вступает в силу политико-экономический фактор. Производство продуктов питания в Евросоюзе избыточное, и фермеры даже получают специальные дотации, которые стимулируют их пускать в оборот ограниченные площади сельскохозяйственных культур, выращивать меньше голов скота. Внедрение более дешевых трансгенных технологий, не требующих больших затрат труда, может усугубить ситуацию, вызвать социальное напряжение, и правительства европейских стран осторожно относятся к этому. Но вопросам, связанным с исследованиями и разработками в области ГМО, здесь, уверяю вас, уделяют самое серьезное внимание. И когда понадобится, они будут во всеоружии. В отличие от нас: в России до сих пор действует запрет на ГМО и, как следствие, отсутствует даже механизм выращивания трансгенных культур.
— И все же приходилось слышать, что в каких-то местах они возделываются.
— Если такое происходит, то только из-за “утечки” экспериментального материала. Мне доводилось видеть по телевизору рекламу отечественного картофеля, который “не ест колорадский жук”. В свое время в центре “Биоинженерия” РАН были получены два трансгенных сорта картофеля, устойчивых к этому вредителю. Вероятно, когда растения проходили полевые испытания, кто-то “позаимствовал” часть клубней. Понятно, что авторы разработки в этом не виноваты, не могут же они обеспечить охрану своих экспериментальных полей. Кстати, подобная ситуация несколько лет назад была в Бразилии: трансгенная соя незаметно “перетекала” из Аргентины, а трансгенный хлопчатник — из Индии в Пакистан.
— А что надо сделать, чтобы картофель стал устойчивым к колорадскому жуку?
— С помощью генной инженерии в растение встраивается ген, обеспечивающий выработку в листьях картофеля bt-токсина, гибельного для колорадского жука. Для человека это соединение безопасно, что доказано многочисленными экспериментами. На вкус картофеля встраиваемый ген никак не влияет.
— Какой вклад в копилку исследований по созданию трансгенных растений внесли пущинские ученые?
— Одно из наших традиционных направлений — работа с плодовыми и ягодными культурами. В частности, мы изменяем вкус плодов, используя ген из растения Кафембе, который продуцирует суперсладкий белок тауматин-2. Околоплодники этого растения издавна используются в Западной Африке как деликатес, для изготовления напитков. Ученых заинтересовало то, что сладость плодов связана не с сахарами, а с веществом белковой природы. Нам удалось создать томаты с тауматином-2. Помидоры имеют характерный для этого белка ярко выраженный сладкий вкус. Трансгенные линии таких томатов можно использовать как продуценты упомянутого белка для нужд пищевой и фармацевтической промышленности.
Томаты стали для нас модельной конструкцией. Позже по этому типу мы внедрили ген в грушу, землянику, морковь, чтобы улучшить их вкус. Скажем, многие фрукты и ягоды, выращенные в условиях российского климата, кисловаты из-за недостатка солнечных дней. Мы специально взяли грушу с травянистым вкусом. После того как встроили ген, она стала сладкой, ароматной, с приятным тропическим привкусом. То же произошло с некоторыми сортами земляники. Растения проходят полевые испытания в Орловской области, где у нас участок площадью около одного гектара. Работа, которую мы ведем, могла бы решить проблему кислых плодов в России. Но пока такие исследования никому не нужны, так как закон, разрешающий выращивать в стране трансгенные культуры, все еще не принят. А ведь у нас немало и других разработок в этой области.
— Каких, например?
— Многие годы мы работали над созданием устойчивых к гербицидам подвоев яблони и груши. Сейчас они проходят полевые испытания. На этих же подвоях мы изучаем возможности выработки тауматина-2. Занимаемся и повышением срока “лежкости” яблок.
Ну, а самые наши продвинутые и востребованные (правда, американцами) наработки касаются устойчивости плодовых к вирусам. Последние 100 лет настоящей проблемой стала такая болезнь, как шарка сливы. Впервые она появилась в Европе, затем перебралась в Америку и Японию. Сначала вирус был обнаружен на сливовых деревьях, потом стал поражать абрикосовые, персиковые. Результат — листья желтеют и опадают, плоды повреждаются, становятся непригодными к пище. В конце концов растение погибает. Средств борьбы с такой инфекцией нет, кроме вырубки деревьев. Особенно пострадали от вируса Балканы. Только в Европе за последние 20 лет уничтожили сотни тысяч плодовых растений. А в мире счет идет на миллионы.
Устойчивых к вирусу форм, как выяснилось, в природе практически нет, только несколько форм дикого персика. Но они очень плохо скрещиваются с культурными сортами, перенести полезный признак на культурные растения не удается. Альтернатива — генная инженерия. И положительные результаты получены только в американской лаборатории и в нашем “Биотроне”: создано по одному сорту сливы, устойчивому к вирусу. Мы получили заказ от компаний США на конкретные разработки, так как владеем уникальными технологиями. Наш сорт сливы называется “Стартовая”, но он не интересен американцам, потому что выращивается в условиях средней полосы России. США нужны другие сорта, подходящие для их климата и почвы, над ними мы и будем работать. После сливы планируем заняться абрикосом и персиком, так как вирус стал поражать и эти плодовые и подбирается к черешне.
Получили мы также пшеницу, устойчивую к гербицидам. Сейчас делаем ее устойчивой к засухе и засолению почвы, что особенно актуально для Поволжья, где большие площади орошаемых земель. Наши разработки позволили бы получать стабильные урожаи пшеницы в жарком климате. Кроме того, среди наших разработок томаты, которые могут храниться и не портиться при комнатной температуре 140 дней.
— Как вам это удалось и влияет ли такое долгое хранение на вкус помидоров?
— Они, конечно, не так вкусны, как те, что собирают с грядки спелыми. У них отключен ген, отвечающий за синтез этилена, который запускает процесс созревания томатов. Наши помидоры срывают в состоянии так называемой бланжевой спелости, когда плоды только начинают краснеть. Их можно хранить несколько месяцев. А перед поставкой в магазины плоды обрабатывают этиленом, и они быстро созревают.
— Как повлияет вступление России в ВТО на ситуацию с генномодифицированными продуктами?
— Даже если в нашей стране наконец разрешат выращивать трансгенные культуры, то ситуацию это сильно не облегчит, так как время упущено. На наш рынок могут хлынуть западные продукты, в том числе и содержащие ГМО, которым мы конкуренцию составить не сможем. Чтобы российские культуры вышли на достойный уровень качества и массового производства, нужно ввести временный мораторий на западные продукты растениеводства и срочно развивать свое. По примерно такому пути, кстати, пошел в свое время Китай. Познакомившись с американскими культурами, китайцы поняли, что их производство выгодно. И начали разрабатывать в институтах свои трансгенные сорта — риса, хлопка, других растений. А заокеанские “пришельцы” оказались вытесненными с рынка — это было результатом правительственной программы. Мы же, покупая практически любые сосиски или колбасу, которые содержат генномодифицированную сою (с вероятностью 80-90%), делаем вклад в зарубежную, в первую очередь американскую, науку и экономику.
Беседу вела Фирюза ЯНЧИЛИНА
Фото автора и из архива лаборатории
Нет комментариев