Множество сюрпризов преподнес научному сообществу Российский фонд фундаментальных исследований в год своего двадцатилетия. Среди самых главных — новые конкурсы для молодых ученых. Юные таланты встретили это начинание с энтузиазмом и “проголосовали” за него целым валом заявок. Конкурсная эпопея стала боевым крещением и для многих грантозаявителей, и для обновленных экспертной и организационной структур РФФИ.
Доктор физико-математических наук Павел Кашкаров — признанный специалист в вопросах воспитания научной молодежи. Он работает заместителем директора по образовательной деятельности и молодежной политике НИЦ “Курчатовский институт” и заведует кафедрой общей физики и молекулярной электроники МГУ им. М.В.Ломоносова. Неудивительно, что именно к Павлу Константиновичу руководство Российского фонда фундаментальных исследований обратилось с просьбой возглавить новый Экспертный совет по научным проектам молодых ученых. О результатах его работы и первых итогах запущенных в этом году конкурсов для молодых исследователей Павел Кашкаров рассказал корреспонденту “Поиска” Надежде Волчковой.
— Павел Константинович, недавно РФФИ подвел итоги двух впервые объявленных в этом году конкурсов для молодых ученых. Как родилась идея этих грантов?
— Не секрет, что главная движущая сила науки и у нас, и во всем мире — аспиранты и постдоки (в нашем случае — свежеиспеченные кандидаты наук). Творческая молодежь — это надежда страны, ресурс ее развития и стабильности. Формировать среду, в которой молодые исследователи могли бы расти и совершенствоваться, — задача государственной важности. Сейчас отток наших научных талантов за рубеж и в далекие от исследований сферы идет не так интенсивно, как в 1990-е годы, но он все же продолжается. Знаю об этом не понаслышке, поскольку по роду своей деятельности постоянно контактирую с молодежью.
Конечно, в стране реализуется целый комплекс мероприятий, направленных на поддержку молодых ученых. Есть такие инструменты, например, в федеральных целевых программах Министерства образования и науки, в частности в ФЦП “Научные и научно-педагогические кадры инновационной России”. Однако мероприятия научных фондов, и об этом говорят сами ученые, для них наиболее интересны и доступны. В рамках ФЦП масштаб поддержки, конечно, серьезнее, зато процедуры ее получения значительно сложнее. РФФИ, по оценке научного сообщества, остается наиболее эффективной и демократичной структурой, финансирующей российскую науку.
При корректировке бюджета нынешнего года фонду были выделены дополнительные 2 млрд рублей. Руководители страны предложили направить эту добавку преимущественно на молодежные программы. В РФФИ уже давно вынашивалась идея конкурса “Мой первый грант”. Да и о необходимости поддержки сильных молодежных коллективов говорится не первый год. В общем, заделы были, поэтому нам удалось запустить новые направления довольно быстро.
— РФФИ давно проводит специализированные конкурсы для молодых ученых. Зачем на данном этапе понадобилось создавать под молодежные программы отдельные экспертный совет и орган административного управления?
— Конкурсов для молодых исследователей становится все больше. В связи с этим Совет РФФИ пришел к мнению, что удобнее будет администрировать весь комплекс таких программ в рамках специального управления. Если говорить об экспертизе, перед нами стояла задача — добиться максимальной объективности. А для этого необходимо было “освободить” молодежные гранты от влияния устоявшихся представлений о том, как должны развиваться те или иные научные области. Мы пользуемся экспертной базой РФФИ, но назначаем экспертов самостоятельно и добавляем этап независимой оценки силами своего совета. К тому же, если число заявок по какому-то направлению невелико, оценивать проекты с привлечением своих экспертов получается значительно быстрее.
Члены нашего совета — молодые доктора наук, хорошо чувствующие специфику молодежного научного сообщества. Они рецензируют заявки довольно строго и непредвзято. Я познакомился с заключениями по своему направлению науки и остался ими доволен.
— Что показала первая обкатка новых форм поддержки научной молодежи? Давайте начнем с конкурса “Мой первый грант”.
— Как видно из диаграммы, заявок на конкурс “мол_а” поступило очень много — более шести тысяч. Ситуация вполне ожидаемая. Грех не побороться за значимое для молодого ученого подспорье: победители в течение двух лет получают по 350 тысяч рублей в год. Однако правильно оформить документы смогли далеко не все: более 700 заявителей выбыли на самом первом этапе. И это нас тоже не удивило. Дело в том, что одна из задач, которую решает этот конкурс, — научить молодежь четко соблюдать все формальности при подготовке проекта. Поэтому мы очень строго следили за выполнением правил. Так работает большинство научных фондов во всем мире. Если на конверте с проектом, направленным в адрес Национального научного фонда США, адрес написан не в той строчке, заявка отправляется в корзину.
Несмотря на большой процент отсеявшихся на этапе подачи заявок, число претендентов на гранты осталось огромным. По установленным правилам, на каждый проект надо было получить три экспертных заключения, а конкурсная кампания, увы, пришлась на летний период, когда ученые разъезжаются в экспедиции, командировки, отпуска.
— Жаркое лето у вас выдалось!
— Да, нам было непросто. Управление молодежных программ РФФИ под руководством Ирины Журбиной проявляло чудеса героизма. Пришлось прибегнуть к помощи других экспертных советов и подразделений фонда. Спасибо им за поддержку!
Несколько усложнило работу и то, что прием заявок проводился с использованием новой Комплексной информационно-аналитической системы (КИАС) РФФИ, которая пришла на смену давно знакомой ученым системе “Грант-экспресс”. По сути, “Мой первый грант” стал еще и первым большим конкурсом, изначально завязанным на КИАС. Так что нашему управлению приходилось вместе с сотрудниками службы поддержки информационного комплекса консультировать заявителей и экспертов. Как в любой новой системе, в КИАС время от времени обнаруживались огрехи — бывало и так, что база на некоторое время становилась недоступной для пользователей. Впрочем, разработчики оперативно устраняли недочеты. Сейчас, похоже, все наладилось, и с помощью КИАС формируются соглашения фонда с грантополучателями.
— Как проходил и чем закончился конкурс?
— Свой первый грант выиграли 2542 молодых ученых, то есть около 45% заявителей. Обычный для РФФИ “коэффициент прохождения”, как известно, составляет 30%. Нам было разрешено превысить этот норматив. Руководству фонда и, в частности, председателю Совета РФФИ академику Владиславу Яковлевичу Панченко, который лично курировал новые конкурсы, хотелось, чтобы молодежь не разочаровалась, не споткнулась на первом, особо важном для нее шаге. Отмечу, что планку требований к научной значимости ожидаемых результатов мы не снижали: победили проекты, которым эксперты выставили в среднем 7 баллов из 9.
Допускаю, что многим молодым ученым готовить проекты помогали научные руководители. И это нормально, они должны учить своих сотрудников грамотно писать заявки на гранты, без этого сегодня в науке не проживешь. А в данном случае важны даже не столько деньги, сколько приобретаемый опыт, рост самоуважения молодого ученого, получившего шанс впервые стать руководителем научной группы.
Можно сказать, что победа в конкурсе “Мой первый грант” обеспечивает научной молодежи билет во “взрослую” научную жизнь. Но одновременно это и “пропуск” на конкурсы РФФИ следующего уровня. Прежде всего, я имею в виду еще одну новую программу фонда по поддержке исследований, выполняемых ведущими молодежными коллективами.
Таким образом, наши конкурсанты получают своеобразный “единый билет”, который открывает им дорогу в большую науку.
— Поговорим теперь о конкурсе для продвинутой научной молодежи. Он оправдал ваши ожидания?
— Заявок на конкурс “мол_а_вед” (таково его сокращенное официальное название) поступило меньше, чем на “Мой первый грант”. Это вполне естественно: участвовать в конкурсе ведущих молодежных коллективов могли только доктора наук до 39 лет и кандидаты наук или ученые без степени до 35 лет, уже руководившие исследовательскими работами, поддержанными оте-чественными или зарубежными грантами или ведомственными программами. Многие состоявшиеся в науке молодые люди, имеющие в своем активе десятки статей в высокорейтинговых журналах, кандидаты и доктора наук не попали в ряды претендентов, поскольку до настоящего времени выступали только в роли исполнителей грантов и контрактов.
Тем не менее конкуренция была довольно жесткой. К нам поступило около 1200 проектов, большинство заявок были очень сильными. Но для финансирования в 2012-1013 годах было отобрано всего 184 из-за нехватки средств. Совет РФФИ выделил еще одну группу из 99 работ, также набравших высокие баллы. Эти проекты будут финансироваться с 2013 года, с переходом на 2014-й.
Гранты получили молодежные коллективы, работающие на очень хорошем уровне. В среднем эксперты выставили победителям более 8 баллов из 9 возможных. Экспертизу мы сначала провели по той же схеме, что в конкурсе “Мой первый грант”: по две рецензии на заявку написали эксперты, рекомендованные советами РФФИ по направлениям наук, а потом силами нашего совета была выполнена третья экспертиза.
Думаю, нам удалось отобрать самых достойных. Знаю некоторых молодых ученых, которые получили такие гранты. Они имеют по 25-30 публикаций в известных международных журналах. Собственно, на такую талантливую, перспективную молодежь, которую где угодно с руками оторвут, этот конкурс и был рассчитан. Заметные средства, выделяемые в рамках гранта, должны, по нашей задумке, удержать этих ребят от отъезда за рубеж.
— Размеры грантов для ведущих молодежных коллективов вызвали неоднозначную реакцию в научном сообществе. Некоторые маститые ученые недоумевали: почему молодые получают значительно больше них?
— Что тут сказать? Люди, конечно, имеют основания задавать такой вопрос. Остается надеяться, что мы дождемся действительно существенного увеличения финансирования РФФИ, которое позволит довести обеспечение инициативного гранта до 2-3 млн рублей. Тогда для такой “ревности” не будет почвы. Кстати, напомню, что в группы, выигравшие конкурс ведущих молодежных коллективов, могут входить научные работники, не относящиеся к категории молодых ученых. Правда, “взрослых” участников в команде не должно быть больше 30%.
— Подошел к концу ноябрь, а выплаты по новым молодежным грантам только начинаются. С чем связана задержка? Получат ли исполнители проектов полное годовое финансирование?
— Средства будут выплачены за весь год. Многие научные коллективы брали кредиты или договаривались с администрацией институтов о переброске денег, чтобы выполнить намеченные работы. Так что мы, конечно, должны компенсировать их расходы.
Серьезная задержка с финансированием произошла из-за того, что решение о проведении конкурсов было принято только в середине года, а деньги пришли еще позже. Процесс затянулся также и в связи с новыми условиями, введенными по указанию контролирующих органов: теперь необходимо заключать трехстороннее соглашение между фондом, грантодержателем и организацией, в которой он работает. Резко возросло число бумаг и согласительных процедур. Так уж вышло, что на молодежных конкурсах обкатывается еще и это нововведение.
Ну, и субъективный фактор присутствует: многие ученые невнимательно читают инструкции и делают ошибки при оформлении соглашений, что тоже тормозит процесс перечисления денег.
Понимая сложности грантополучателей, руководство фонда идет им навстречу. Недавно Бюро Совета РФФИ приняло решение, что электронные версии отчетов должны быть представлены не к концу текущего года, как это обычно делается, а до 25 февраля 2013 года.
— Молодые ученые отзываются о новых грантах с одобрением и жаждут продолжения. Каковы перспективы?
— Вообще-то этот вопрос не ко мне. Конечно, в РФФИ надеются, что запущенные в этом году конкурсы не останутся разовым мероприятием. Все-таки с инициативой — направить дополнительные средства на поддержку молодежи — выступил президент страны. Мы должны использовать все имеющиеся в нашем арсенале возможности, чтобы научная молодежь не чувствовала себя ущемленной по сравнению со сверстниками, которые работают в других сферах экономики.
— А как обстоят дела с другими формами поддержки научной молодежи, которые давно реализуются РФФИ? Какие из них ваш экспертный совет считает необходимым развивать в дальнейшем?
— Фонд придает большое значение поддержке молодежных научных школ. В России проводится много подобного рода мероприятий. Большинство из них включает в себя как молодежные конференции, так и мастер-классы мэтров науки. Мы стараемся удовлетворить заявки всех хорошо себя зарекомендовавших школ. Отказываем только при нарушении формальных требований: например, если молодежные мероприятия являются частью “взрослых” или относятся к общественным дисциплинам (фонд имеет право поддерживать только такие исследования в гуманитарной сфере, которые используют методы естественных наук).
Другие направления поддержки научной молодежи связаны со стажировками — как в России, так и за рубежом. Это вклад РФФИ в расширение исследовательских возможностей и мобильности молодых ученых. Стажировки позволяют и познакомиться со спецификой работы разных научных коллективов, и выполнить эксперименты на уникальном научном оборудовании.
Надо отметить, что в последние годы наше правительство уделяло много внимания модернизации инфраструктуры науки и образования. Так что ситуация с приборной базой улучшается, и не только в столицах. Другое дело, что мегаинструменты вроде источников синхротронного излучения, телескопов, уникальных лазеров по-прежнему доступны далеко не всем. Между тем во многих областях сегодня невозможно серьезно продвинуться вперед, не используя оборудование из разряда megascience.
Приведу в пример свой Курчатовский институт. Помимо источника синхротронного излучения с 15 экспериментальными станциями он располагает исследовательским нейтронным реактором. В мире насчитывается всего шесть научных учреждений, обладающих двумя такими установками одновременно. Их комплексное использование позволяет получить наиболее полную информацию о структуре и свойствах как твердотельных, так и биологических объектов. Поэтому поработать на нашей базе стремятся не только молодые физики, но представители других естественных наук.
Важная особенность подобных установок состоит в том, что вокруг них формируется междисциплинарное сообщество. В связи с этим в РФФИ обсуждается вопрос о выделении в программе научных стажировок направления, в рамках которого молодежь получила бы возможности поработать в исследовательских центрах, располагающих неординарным инструментарием.
Речь идет в том числе о талантливых молодых ученых из стран СНГ. С нынешнего года в ряду конкурсов РФФИ по поддержке стажировок в России появилось такое направление, как предоставление грантов молодым исследователям из бывшего СССР. Ученым выделили приличное обеспечение — 70 тысяч рублей в месяц: вполне сопоставимо с тем, что предоставляют зарубежные фонды. И срок стажировки хороший — до полугода. Видимо, информация об этих грантах не дошла до потенциальных участников. На конкурс поступило всего около 50 заявок. Зато они оказались очень сильными, так что поддержку получили все претенденты. Но счастливчиков могло быть значительно больше: мы резервировали 200-300 позиций. Надеемся, что к следующему году молодежь оценит все плюсы этого конкурса и заявок придет значительно больше. Реализация этой программы, как мы считаем, поможет сплотить молодых ученых России и стран СНГ в единое комьюнити.
— Получает ли организация, в которую приезжает работать молодой ученый, компенсацию за то, что обеспечивает его работу?
— В смете гранта предусмотрена такая статья, как накладные расходы. Сколько они составят и на что пойдут — об этом грантополучатель сам договаривается с принимающей стороной. Но по своему опыту могу сказать: на Западе исследователи не платят за работу на мегаустановках. Наоборот, человек, заинтересовавший своим планом экспериментов организацию, которой принадлежит уникальный прибор, получает от нее деньги на работу и проживание. Постоянный “проток” через крупные исследовательские центры ученых со всего мира дает блестящие результаты благодаря тому, что идет обмен идеями между представителями разных научных школ.
— С недавних пор РФФИ финансирует поездки на конференции только молодежи: для остальных ученых это направление закрыли. Вы считаете, что это справедливо?
— Исследователи, давно и успешно работающие в своей области, обычно имеют гранты и контракты, которые позволяют им участвовать в интересных для них мероприятиях. Кроме того, их часто приглашают для выступлений, при этом расходы оплачиваются принимающей стороной.
У молодых ученых с этим сложнее. А ездить на научные мероприятия им тоже необходимо. Это возможность получить оценку своих результатов от широкого круга коллег и вживую пообщаться с людьми, занимающимися близкой тематикой. В этом году мы поддержали большую часть заявок на участие в зарубежных конференциях, причем не только в Европе, но и в Австралии, Северной и Южной Америке. Руководство РФФИ считает обеспечение мобильности молодежи одной из приоритетных задач фонда. И я с этим совершенно согласен.
МАТЕРИАЛ СПЕЦВЫПУСКА ДОСТУПЕН В ФОРМАТЕ PDF.
Нет комментариев