Один из ритуалов клуба “Матрица науки” в петербургском медиацентре РИА Новости — зажжение свечи, пламя которой символизирует огонь Прометея. Подсвечник, который подарил клубу руководитель ЦНИИ конструкционных материалов “Прометей” академик РАН Игорь Горынин, сделан из рожденного в институте сверхпрочного сплава для корпусов атомных субмарин.
Это дало повод заглянувшему на огонек вице-президенту РАН, нобелевскому лауреату, академику Жоресу Алфёрову вспомнить, как в бытность младшим научным сотрудником Физико-технического института им. А.Ф.Иоффе он участвовал в создании полупроводниковых вентилей для первой советской атомной подлодки.
Работа велась по инициативе президента АН СССР Анатолия Александрова, под контролем заместителя председателя правительства Дмитрия Устинова, и 29-летний Алфёров докладывал в Кремле о ее результатах! В ту пору академия официально считалась высшим научным учреждением страны, подчинялась Совету Министров, и, как видно, ее молодые сотрудники были облечены доверием высокого руководства!
Тему встречи организаторы выбрали почти безразмерную — “О жизни в науке”, и потому продолжалась она более двух часов. Можно констатировать: на протяжении своей жизни в науке Алфёров проявил себя как человек, который в каждой конкретной ситуации достигает максимума возможного. Так, за первые три года его директорства в ФТИ бюджет академического института вырос втрое, затем вследствие постперестроечного обвала экономики сократился в 20 раз, но и тогда Алфёров сумел выправить положение. Помимо двух заключенных по его инициативе контрактов с “отделом звездных войн” Пентагона (!) физтеховцы выиграли 77 грантов Фонда Сороса на 2 миллиона долларов — большие деньги по тем временам.
Перебросив мостик в наши дни, академик Алфёров отметил, что финансирование науки заметно возросло, но по-прежнему результаты исследований не востребованы экономикой и обществом. Ключом к решению этой главной проблемы он назвал тезис президента страны о необходимости к 2020 году создать 25 миллионов высокотехнологичных рабочих мест. Это совместная задача для бизнеса, науки и образования, призванных построить экономику наукоемкую, основанную на высоких технологиях, в том числе и в доминирующем пока сырьевом секторе.
Конечно, участников встречи интересовало мнение Алфёрова как кандидата в президенты РАН о путях ее развития. В развернутом виде его позиция изложена в предвыборной программе “Роль Российской академии наук в современной России”, но несколько актуальных суждений прозвучали в доверительном разговоре на заседании клуба. В частности, в ответах на три вопроса корреспондента “Поиска”.
Итак, вопрос первый. Будет ли Жорес Алфёров в случае избрания президентом РАН добиваться возвращения руководящих органов академии на “историческую родину” — в Санкт-Петербург? Собеседник с улыбкой заметил, что, как патриот Петербурга, многолетний глава Санкт-Петербургского научного центра РАН, он в принципе не против, более того, речь об этом велась еще в 2001 году, когда коллеги-академики впервые предложили ему баллотироваться на высший пост в РАН, но… Руководству академии надо плотно контактировать с правительством и другими органами власти, а сведений о переезде правительства в город на Неве не имеется.
Вопрос второй: не считает ли он нужным мультиплицировать опыт создания Санкт-Петербургского академического университета — научно-образовательного центра нанотехнологий РАН — первого и пока единственного вуза в системе Академии наук? Ответ: академические университеты могут и должны создаваться в основных научных центрах страны, но не декретом, а с учетом сложившейся там специфики взаимодействия науки и высшей школы, “чтобы хорошую идею не угробить”.
Вопрос третий: поддерживает ли Жорес Иванович рекомендации состоявшейся в прошлом году в Санкт-Петербурге II научно-практической конференции молодых ученых РАН? Одна из них гласила: добиваться большей значимости и самостоятельности Советов молодых ученых, например, при распределении средств, поступающих в институты в рамках программ поддержки научной молодежи. Другая — добиваться финансирования дополнительных ставок для молодых ученых, в том числе из собственных ресурсов академии.
Ответ: да, поддерживает. А еще полагает важным с той же целью освобождение позиций для продвижения молодежи путем создания института консультантов с достойными окладами — в этот ранг могли бы перейти многие представители старшего поколения (главные научные сотрудники, завлабы и директора институтов), сохраняя неразрывную связь с наукой.
Вместе с тем Жорес Алфёров (избранный членом-корреспондентом АН СССР в 42 года, при отсутствии нынешних “молодежных” квот) убежден, что выдвигать и платить следует не за возраст, а за реальные достижения, за результат, а не просто за участие в научных разработках. Независимо от индекса цитирования! “Высокий индекс приходит с возрастом, — говорит он. — Когда я решал проблемы гетероструктур, за что позже получил и Ленинскую, и Нобелевскую премии, мой индекс был почти нулевым! Тем не менее первыми проблему решили мы, а не американцы”.
Алфёров напомнил, что Игорь Курчатов стал руководителем советского Атомного проекта в 40 лет, его ближайшему помощнику Георгию Флерову было немногим за 30. И в подтверждение вывода — только в конкретной работе рождаются настоящие руководители — привел формулу академика Константина Скрябина (которой с ним поделился его внук, тоже академик Константин Скрябин): “Когда в руководстве наукой только старшее поколение — это трагедия. Когда только молодое — это комедия”.
В концовке встречи вновь прозвучали слова о роли академии, которая всегда у нас определяла научно-технический прогресс, подготовку кадров высшей квалификации и координацию научно-исследовательских работ. Это она вносила решающий вклад в реализацию таких мегапроектов, как создание ядерного щита, атомной энергетики и атомного флота, освоение космоса и Северного морского пути, радиолокация и полупроводниковая революция.
А потому статус РАН как высшего научного учреждения страны должен быть прописан в Федеральном законе и внесен в Устав академии.
Аркадий СОСНОВ
Фото Андрея Моисеева
Нет комментариев